Когда у меня дочка маленькая была, я ее ночью из бутылочки кормила. Как она заплачет, я на кухню, молоко подогрею и назад. А у нас между кухней и комнатой коридорчик, всего-то метр шириной.
Вот как-то заревела она у меня, я скорей за молоком, согрела и несусь назад в комнату. И в коридоре вдруг во что-то врезаюсь. Даже отступила на несколько шагов. Ощущение было, как с человеком в толпе сталкиваешься, и тебя назад относит. Вот и здесь, как будто живое что-то… Я несколько секунд постояла и снова пошла – уже медленно. И на этот раз прошла спокойно, ничего больше мне не мешало.
Или вот ещё случай был. Кто-то из деток ночью заплакал, а мы с мужем обычно по очереди поднимались – то я, то он. На этот раз его очередь была, я слышу: он поднялся, пошёл к ним в комнату, слышу, как он там говорит, малыша успокаивает… Я открываю глаза – а у нас всегда ночник горел – и вижу: входит в комнату маленький человек, росту в нем было сантиметров 80-90. И ноги кривые. Я остолбенела, а он вскочил мне на грудь, схватил руками за шею и давай душить! Я кричу, мужа зову, а голоса своего не слышу, но больно мне! И сбросить его не в силах.
Куда он делся, не знаю. Муж приходит:
– Что с тобой? – говорит. А я лежу, задыхаюсь.
– Я тебя звала, – говорю, – ты не слышал?
– Нет, не слышал…
Многим домовые волосатыми кажутся, но я ничего такого не помню. Хотя вот ноги кривые запомнила.
Район наш – Щёлково-Фрязино. Дом у нас сталинский, 1962 года: стены толстые, потолки высокие. До нас там много людей жило, а сами мы в 94-м въехали.
Было время, ребёнок не заходил в один угол комнаты. Вначале мы туда детскую кроватку поставили, так малыш плакал без конца, а старший сын как-то говорит:
– Мам, у нас там кто-то есть.
– Где? – спрашиваю.
– Там, в углу.
– С чего ты взял?
– Я видел.
Я говорю:
– Дим, не может быть.
– Ну, мам, я видел, там кто-то есть. Я несколько раз видел.
Сама я в этом углу никогда ничего не видела. Но, может, ребёнок почувствовал что-то. Кроватку детскую мы оттуда убрали.
Или вот ещё… К детям по ночам встаёшь, соответственно, в туалет бегаешь. А у нас в туалете окно было фрамужное, высоко от пола. И в окно это ко мне кто-то заглядывал. Входишь, а там лицо прямо в окошке, и ни шеи, ни тела не видно – одно лицо мелькнуло и пропало.
Это был первый этаж, но человек в окно заглядывать не мог – это надо было взгромоздиться на карниз снаружи, а забраться туда тяжело.
Я потом вычитала в газете, что нужно сделать, чтобы он не приходил. Надо оставлять еду на столе: хлеб, конфеты, печенье. А в плиту положить пуговички, тряпочки, всякие интересные мелочи. Так мы и стали делать. После той квартиры у меня уже третья, и больше никто ко мне не приходил…
Я себя всегда считала нормальной, к тому же не раз слышала, что такое бывает и у других. Муж где-то вычитал, что бывают параллельные миры, может, это гости оттуда?