Мой отец, многое повидавший в жизни, любит сесть со мной на кухне и за чашечкой чая рассказывать истории из своей жизни. Однажды я спросила у него, бывали ли в его жизни мистические и необъяснимые случаи, тогда он начал рассказывать много историй, и вот одна из них:
«Мне было девять лет, когда я потерял отца. В то время я тогда мало чего понимал в жизни и смерти, не говоря о гранях между ними, и я просто не мог понять того, что в один миг человека не станет. В тот январский день отец как обычно вышел из дома по дороге, как всегда подшутив над соседкой, которая точно по часам, по своему обыкновению, как штык сидела во дворе на лавочке, и направился на работу. Светило солнце, день был что ни на есть прекрасный – красота, одним словом. Петр Николаевич, мой отец, придя в цех, где собственно говоря и работал, поздоровался со своим другом и как только встал за станок, неожиданно пошатнулся, схватился за сердце, стал жадно глотать ртом воздух, и когда казалось, вот-вот он упадет, подоспел его друг, который сразу же понял, что-то не так. Он схватил Петра под мышки и, вытащив его из цеха, усадил в свою машину и на всей скорости погнал к местной больнице. Когда они уже почти приехали, друг моего отца заметил, что папа перестал тяжело дышать ртом, и вроде уже все в порядке. Но когда он притащил Петра в больницу, то медсестра, осмотрев больного, вынесла вердикт – он мертв.
Помню, плакала мама, в дом приходило много гостей, каждый выражал свои соболезнования и вспоминал моего покойного папу. Тогда я не мог понять – почему отец не приходит домой. Я спросил у своего брата, когда придет папа, на что он мне ответил: «Саш, папа больше не придет. Он умер.» Я не поверил его словам, подумал, что Вовка шутит, назвал дураком и ушел.
Это потом я убедился в правдивости слов старшего брата. Когда опускали гроб, я думал, что это просто шутка и сейчас отец откроет крышку и выйдет оттуда, но этого не произошло. И когда яму начали закапывать, я окончательно поверил в папину смерть, только тогда я заплакал.
Вечером устроили поминки, было много народа, все пили, вспоминали покойника и много говорили, а я сидел у окна и смотрел, как падает снег, и думал,…нет, я ничего не думал, а тупо смотрел в окно. Как сейчас помню, в свете фонаря снег был такой чистый, что я невольно сравнивал его с белоснежными крыльями ангелов, может быть, это летели перья с их крыльев? Вывел меня из задумчивости стук в окно в соседней комнате, сначала я не понял, что такое? Вытянулся, посмотрел – вроде никого, но спустя минуту стук повторился, в доме все забеспокоились и повыглядывали в окна, а я, потеряв терпение, схватил куртку и вышел на улицу. Уже стоя на крыльце я крикнул: «Это кто тут ходит?», ответом мне послужила тишина, тогда я подумал, что злоумышленник прячется, и спрыгнул в снег, достающий по колено, и я, будучи маленьким мальчиком, побоялся идти искать того самого «гостя» и стал вглядываться в темноту, пытаясь разглядеть хоть намек на местоположение этого человека, но вокруг был лишь гладкий ровный снег, без единого следа на нем. Я удивился и испугался одновременно, что-то тут не сходится, ведь человек, который стучал в окно, должен был пройтись по этому снегу, оставив после себя следы. Я мигом вошел в дом, снял куртку и запер двери, и сев на стул, дрожал от страха, кто же это был? Рядом со мною присел мой дед и спросил:
– Ну что? Кто приходил?
– Н – н-не знаю… – ответил я.
– Как это «не знаю?»
Я вкратце обрисовал ему ситуацию, произошедшую со мной во дворе, на что дедушка, слегка призадумавшись, ответил: «Отец твой прощаться приходил.»
Я опрометью кинулся к окну, пытался разглядеть знакомый силуэт, но никого не увидел».
Шел снег за окном. Папа напряженно молчал после этой истории, я, глядя в окно, погрузилась в раздумья. Жадно разглядывая каждую снежинку, я сделала глоток остывшего чая…
А снег так похож на перья из крыльев ангелов, наверное, дед Петя сейчас среди них.