Моя тетка просто невероятная болтунья. То, что знает она, уже через день будут обсуждать во всех уголках нашего небольшого городка. Сколько из-за этого у нас было скандалов – не счесть, тем не менее она очень добрый и отзывчивый человек. Судьба с ней обошлась жестоко – ребенок появился на свет инвалидом, муж редкостный алкоголик, только в последние годы начал вставать на ноги… По праздникам тетка сама не прочь пропустить рюмочку да поболтать вволю. Но только рюмочку – не больше.
Да, я житель небольшого городка в средней полосе, которых огромное количество на нашей родине. И, приступая к рассказу этих мистических историй, я хочу малость пояснить некоторые моменты.
В городке расположен гигантский завод – градообразующее предприятие, обросшее со всех сторон старыми-престарыми жилыми районами. Среди домов преобладали двухэтажки, невзрачные, хмурые, из темно-коричневого кирпича, с малюсенькими окошками. Среди них расставлены были бараки, сооруженные на скорую руку – ровесники двухэтажек. Сегодня вы уже вряд ли увидите эти строения – их решили разрушить из-за старости, а в свое время они образовывали самый настоящий лабиринт.
Здесь и поселилась тогда моя тетка, ожидая переезда в более современные части города. Я нередко бывал у неё дома, и, шагая сквозь этот невеселый район, не переставал удивляться его мистической, пугающей пустынности и обветшалости. На самом деле, те места повергали в ужас не одного меня. Среди старинных сооружений виднелись маленькие холодные скверики, совершенно заросшие неприветливыми кустами. Деревьям исполнилось не одно десятилетие, кое-какие вросли в металлическую ограду детской игровой площадки – облезшая краска на поломанных каруселях, немного погнутые качели, которые к тому же издавали на всю округу противный скрежет, едва кто-то хотел на них покачаться, вырванный из земли грибок песочницы… Прогнившие сараи, старые, едва работающие трансформаторные будки и несколько пустых магазинов с выбитыми стеклами – вот все местные достопримечательности.
Временами днем здесь появлялось довольно много народу: ребятня бегала по дворам с радостными криками, бабки разговаривали, сидя на облупленных скамейках, сушилось бельё на солнышке, иногда по узким дорогам прокатывались машины. В поздние же часы в старом районе было не до веселья. Улицы и дворы почти не освещались – все лампочки давным-давно поперегорали, разве что на углах домов болтались рабочие лампы, серо озарявшие своим светом крохотный участок пространства. А в зимнюю пору здесь и подавно появляться было страшно.
Внутри зданий не намного лучше, чем снаружи. Темные грязные подъезды с не в меру приподнятыми ступенями лестниц, покрытые коричневой краской двери, облезлые стены и потолки, воздух спертый… Электричество и газ в наличии, а с водой туговато – приходилось таскать с колонки. Впрочем, эти подробности уже никому не нужны.
Помню, я доставал тетку с вопросами – неужто в этом богом забытом полуразвалившемся районе не случается никаких необычных историй?
– Как сказать… иногда поговаривают о разной мистике. Да только незачем верить в это, – бурчала она с усмешкой.
И вот однажды тётка притопала к нам домой. За чаем разговорились они с мамой и бабушкой до самой темноты.
Я тогда был совсем мальчишкой, 13 лет. Тихонько из своей комнаты я вслушивался в их разговор, стараясь не пропустить ни одного слова. Но вдруг беседа затихла, они стали переговариваться шепотом, я кинул взгляд в их сторону – глаза у всех оказались сильно выпучены, женщины в раздумьях пошатывали головами.
– Давно случилось-то? – обратилась мама к тёте.
– Когда случилось не скажу, не спрашивала. А вообще историю эту сама от неё узнала лишь вчера.
– Так что же дальше произошло?
– Ну значит, рассказывает, вхожу я к ней в дом, а там кавардак, хлам везде валяется, окна открыты… Первая мысль – снова эта Анька нализалась в стельку. Тут в квартире её голос послышался – матом она кого-то крыла трехэтажным. Орет во все горло: «Ааааа, б** , чего ты ещё хочешь?! Отвали от меня! Достала! Чтоб я тебя больше не видела тут!». Думаю: «Кто это её там достал? Кого она видеть не хочет?». Анька ведь одна живет, родных у неё нет, мужик смылся. Отправилась на кухню – оттуда раздавались её крики. Тут опять:«За****а ты уже! Оставишь ты меня в покое в конце концов?!»
Вошла я в кухню и смотрю – стоит посреди неё Анька, едва на себя похожа, меня вообще не заметила, продолжая материть кого-то в угол. Окликнула я эту пьянчужку, а потом взглянула в то самое место, куда она кричала… на табуретке, в углу, сидела махонькая ссутулившаяся старуха, покрытая пылью и паутиной, в помятом сером пальто. «Здравствуйте», – обратилась я к старухе. Он ответом меня, разумеется, не удостоила, лишь помотала головой и медленно растворилась, будто и не было её только что. У меня тогда волосы дыбом вставать начали, думала, что вот-вот сознание потеряю от шока. А Анька мне и говорит заплетающимся языком:
– Вот Надь, з****ла она меня. Второй день меня «навещает». Погром настоящий в квартире устроила, посуду поколотила, тварь такая!
Я, схватившись за сердце, спрашиваю:
– Ань, кто ж она такая?
– А х** знает. Припрется и начинается… Ни ночью, ни днем от неё покоя нет. Глаза бы мои на неё не глядели!
– А сколько дней ты пьешь уже?
– Не знаю… вроде с воскресенья.
– Ясно все с тобой. Пожалуй, это домовой к тебе наведывается. Хватит водку хлестать. Даже его это уже достало, вот он и хулиганит. Давай, приводи квартиру в порядок и материться через каждое слово перестань.
– Ничего себе! – открыла рот моя бабушка. – Прямо сам домовой? Будет тебе…
– А что «будет тебе» то? – сказала мама. – Район-то, черт знает когда, был построен, дома старые, мистики полно, в них и не такие истории случаются. Знаешь Ольку с Инженерной? Улица за этим домом проходит.
– Ольку знаю.
– Она тоже разное говорила. Истории разные. Помню, на работе Ольку случайно встретила, она в кофте с короткими рукавами была, а на руке вижу – темный синячище.
– Оль, – спрашиваю. – Что это такое? Неужели муж тебя так?
Ну она еле слышно пробормотала:
– Муж вовсе не при чем. Я тебе скажу правду, если ты обещаешь хранить все в секрете. А то будут думать, что я допилась до белых чертей или вроде того.
Я пообещала хранить молчание, она и рассказала:
– У нас в квартире уже несколько недель чертовщина какая-то происходит. Дьявольщина! Сперва ребенок нарисовал картинку и прикрепил её на стену в зале, а когда на следующий день мы с мужем вернулись домой после работы, он весь из себя обиженный ходил. На вопрос что случилось, мальчик закричал, будто бы мы его картинку измяли и порвали на куски. Я его стала убеждать, что мы ничего не делали, что нам очень понравилась его картинка, а он в ответ: «Кто тогда её испортил?»
Он принес нам ободранный лист бумаги, который ещё недавно гордо красовался на стене. Муж тоже ничего понять не мог.
Дальше лучше! Посреди ночи меня разбудило нечто: сначала сильно ущипнули, а затем начали носиться под одеялом. Как огромная бешеная крыса. Я давай визжать! Думала, это муж поиграть ночью решил, а он дрыхнет, ничего не слышит. Решила проверить – может и правда крысы у нас появились. Зажгла свет, нагнулась, посмотрела под кроватью – пусто. Решила опять попытаться заснуть, но не тут то было. Теперь меня схватили за локоть, да больно-то как схватили! Я глаза выпучила, но не замечаю никого постороннего, одно лишь шипение кошачье и шорох непонятный. У меня по коже мурашки пробежали. Впрочем, решила я, это всего-навсего кошка в окно залезла чья-то… Хотя кто же меня тогда за локоть схватил? В моей голове моментально проскочила мысль о барабашке. Жуть!
Утром пожаловалась мужу, он даже слушать мой бред не стал и отправился на работу.
Потом несколько раз слышался беспричинный грохот на кухне, падали картины со стен. Муж первое время не обращал внимания, а потом задумался – страшно ему стало. Ребенку спать кто-то не дает – каждую ночь за ноги хватает. Да и к нам в кровать иногда суются. Мистика да и только.
Пару дней тому назад вышивала одна дома – супруг с сыном отправился к бабушке. Час был поздний, часы тикают, мир и тишина. Неожиданно дверь негромко заскрипела и через щель вошла белоснежного цвета кошка. Она прошагала в другой конец комнаты, даже не взглянув на меня. Дойдя до конца, она прыгнула на стену и, как ни в чем не бывало, начала подниматься к потолку. Со стены кошка перешла на потолок и стала ходить по нему вверх ногами. Затем по стене животное спустилось на пол, приблизилось ко мне, село рядом и уставилось немигающим взглядом. Я пошевелиться боялась. Только тут заметила, что у гостьи не было рта и носа – на голове присутствовали только глаза да уши. Круглые, голубые глаза смотрели на меня недобрым взглядом.
Тут я выдавила из себя, хриплым голосом:
– Ты… ты хозяин?
Кошка медленно кивнула, будто поняла меня. Дальше она вдруг извернулась, будто носок какой-то, наизнанку и исчезла. Я в страхе давай свет везде зажигать, мужу звоню, прошу, чтоб поторопился домой. Он ответил, что после моего рассказа сына домой не поведет. Однако сам вернулся, мы поссорились сильно, а утром я с синяком уже проснулась. Не знаю откуда он взялся…
– Оля, а ты с ним часто ругаешься, да? – поинтересовалась моя мама.
Оля вздохнула.
– Да почти год общий язык найти не можем.
– Нет, Оль, прекратите ссориться. В конце концов, не такой уж плохой мужик тебе достался: не пьет, работает… Домовому, наверное, противно выслушивать ваши постоянные разборки, вот он и начал пугать. Поживите хоть какое-то время в мире, и сделайте для него угощение. Поставишь тарелку в угол со словами: «Ты здесь хозяин, не пугай нас, мы постараемся не ссориться. Не трогай нас». Глядишь и перестанет у вас всякая мистика твориться.
Женщины за столом замолчали. Затем поболтали ещё чуть-чуть. Бабушка отправилась к себе спать, тётка начала одеваться, чтобы идти домой.
– Хорошо тут у вас, но надо и честь знать… Конечно, после того, что мы тут наговорили, жутковато будет возвращаться. Ну да ладно, не пропаду, – и ушла.
От этой самой тетки ещё много разных историй мистических я слыхал. Не выдуманных историй. Настоящих. В следующий раз с вами непременно ими поделюсь.