История всё же страшная, на мой взгляд, но совершенно не содержит в себе никакой мистики. События, которые тогда произошли, объясняются вполне материально и просто, хотя оставили в моей памяти неизгладимое впечатление.
Мне было 20 лет. Я стояла еще в начале своего карьерного пути. Жила в большом и тогда еще чужом для меня городе, в связи с чем первое время пришлось помыкаться по съемным квартирам.
Эту 1-комнатную квартирку я нашла довольно быстро. Она располагалась на 2-м этаже в приличной чистенькой многоэтажке, поэтому я удивилась, когда узнала, что это бывшее семейное общежитие. Подъезды не загажены, никакого кошачьего присутствия и обшарпанных стен. На площадке по обе стороны от лифта располагались два длинных коридора, в которых размещались, вроде бы, по четыре-пять квартир.
Заехав в свое новое жилище с просторной кухней, крошечным залом и почему-то огромной лоджией, я начала вести свой тихий-мирный быт по графику «работа-дом».
Из всех жильцов этого дома я очень скоро познакомилась с т. Машей – уборщицей подъездов. Она проживала на последнем, шестом этаже в моем же подъезде. Встречались мы с ней каждое утро, когда я уходила на работу, и вечером. Она часто выпытывала у меня, кто я, откуда, где работаю. Она была добродушной и словоохотливой женщиной.
Уже сейчас я вспоминаю, что при наших разговорах с т. Машей на площадке часто присутствовала еще одна фигура. Пожилая женщина из квартиры, что находилась в коридоре напротив моего, как-то незаметно, ненавязчиво ходила туда и сюда. Не здоровалась, только разглядывала меня, как вновь «понаехавшую лимиту», и шла своей дорогой.
Однажды, возвращаясь с работы летним вечерком, предвкушая предстоящие выходные наедине с телевизором и мороженым, я тащила пакеты из магазина. Поздоровавшись с т. Машей у подъезда, я поднялась на свою площадку. Только собираясь свернуть с лестницы в свой коридор, я резко столкнулась с этой бабушкой. Она была невысокого, почти одного роста со мной, поэтому неприятно было уткнуться практически лбами друг в друга. Я прошелестела ей испуганное «здрасти», но, взглянув на нее, увидела отсутствующий взгляд, которым она смотрела на меня. Цвет глаз был почти белесым, бледно-голубым. Вид на этот раз у нее был странный, неопрятный – поверх седых лохматых волос она безобразно повязала красный шерстяной платок, своими концами торчащий в разные стороны. Она молча ушла к себе в квартиру, я же поспешила скрыться за дверями своей. Осадок, конечно, остался неприятный.
Через пару дней, перед тем как зайти в подъезд, я почему-то взглянула на ее окна. Как назло, она стояла у окна кухни и смотрела на меня. Я быстро поднялась по лестнице и довольно «зашуганно» повернула в коридор. Бабка стояла там… Она снова молча и без эмоций смотрела на меня, я же, стараясь сохранять спокойствие, открыла дверь ключом и зашла к себе. Что ей было нужно от меня, оставалось загадкой. Она мне никак не вредила, не здоровалась, но и не задавала вопросов. Просто–напросто дожидалась меня с работы у дверей моей квартиры и уходила к себе.
На следующее утро, после того столкновения с ней, собираясь на работу, я подошла к большому зеркалу в коридоре и принялась сушить волосы феном. Выключив его и собрав волосы в хвост, надев туфли, я собралась выходить из дома. Но только я было собралась открыть замок, как вдруг за дверью я услышала протяжный вой, который раздавался снаружи. Этот крик или даже плач был настолько душераздирающим и громким, что мое тело просто сковало от ужаса. Вскоре этот животный вопль сменился грязными ругательствами. Кричали куда-то в замочную скважину, скорее всего, в нее и подглядывали. Затем на дверь обрушились страшные, просто сокрушительные удары! Я же стояла и боялась пошевелиться. Позже крик начал отдаляться от моей двери в глубину коридора. Этот кто-то уходил от нее, перемежая свой рев громкими проклятьями. Меня трясло так, что впору было выходить через окно. Я только пыталась понять, сколько этот человек стоял под моей дверью, когда на часах всего 6:30 утра? Летом рассветает рано, уже вовсю светило солнце, и только это придало мне хоть какой-то храбрости.
Когда, наконец, стих этот кошмар, я вышла в подъезд, причем на работу я опаздывала уже конкретно. На площадке я увидела т. Машу. Она привычно мела свои ступеньки, а за ее спиной закрывалась дверь в квартиру той пожилой женщины.
Я, совершенно ничего не соображая, поздоровалась с соседкой, и она сказала мне: «Ты не обращай внимания на нее. У нее муж, Федька, помер лет 20 назад. Пил и гулял страшно. Скольких девок прогнала она из этой квартиры, один Бог знает! А как помер, так на могиле его и поселилась она. Забрали ее оттуда соседки, жалко в больницу сдавать, смирная она. Сидит теперь день и ночь в квартире у себя, умалишенная, да забывает иногда, что помер Федька. Как увидит молодую девушку иль женщину симпатишную, так и ходит потом к ней, проклинает да житья не дает. Всё думает, муж ейный в квартире у той ночует. И мне одно время покоя не давала, под дверями моими торчала. А потом вдруг в себя придет и сразу хорошая женщина. Грустная только да тихая.»
Да, действительно. Здоровый человек, в нормальном психическом состоянии, вряд ли смог бы кричать таким нечеловеческим голосом. Этим, наверное, и объяснялась вся нереальность происходящего. Бабушка больше меня не трогала. Будто выплеснув на меня всё, что накипело, она забыла о моем существовании. Вечерами, идя с работы домой, я еще много раз видела, как она ждет кого-то у окна. Мужа? Смерти? Как и герою одного фильма, иногда действительно хочется задать судьбе вопрос: «Что лучше? Жить монстром или умереть человеком?» (с)
Спасибо за внимание, друзья мои!