Станция “Кладбище”

На днях произошло со мной нечто необычное. Я здорово перепугалась и хочу мнения сторонних людей: не пора ли мне к специалисту-дурологу?
Дело было утром, я ехала на работу. По столичным меркам недалеко: всего несколько станций без пересадок, по прямой. Еду я сидя, глаза закрыты, но не сплю. Не умею в транспорте спать вообще. В вагоне ничего необычного не было: ни подозрительных личностей, ни странных предметов, ни даже попрошаек. Звуковой фон обычный, состоящий из шума состава, шороха газет, негромких разговоров. Ну, то есть довольно шумно, час пик все же. Я глаза открыла, потому что как-то резко все затихли. Поезд шумел, но его гул изменился, как всегда бывает при торможении, когда он уже к станции подъезжает, а люди молчат и не двигаются. Все, разом. Я первым делом подумала, что это розыгрыш какой-нибудь, съемка скрытой камерой или типа того. Вот представьте: полный вагон людей, и все замерли: не моргают, не говорят, никто не листает чтиво, не елозит пальцами по экрану смартфона. А я среди них сижу и головой верчу. Страшно вроде, бежать-то некуда.
Поезд выскочил из тоннеля на станцию, я в окно глянула, и с ходу поняла, что мне выходить на следующей вообще-то, но в вагоне странном ехать не хотелось. Решила я выйти и следующего поезда подождать, ну ее, эту чертовщину, лучше не ввязываться. Я сидела прямо возле выхода, так что встала и шмыгнула наружу, как только открылись двери. И тут поняла, что станция вроде знакомая, да не та: народу никого вообще, холод страшный и свет не тот, а тусклый и какой-то серый. Поезд за моей спиной стоит и тихо гудит, как во время обычной стоянки, из открытых дверей у него пар идет, и на краске снаружи инеем нарастает. Люди внутри все так же молчат и не двигаются. Я уже паникую потихоньку. Ну не может никого не быть на станции в час пик, там даже рано утром и поздно вечером хоть пара пассажиров да работники-уборщики снуют. Стою и думаю, куда идти теперь, стараюсь не реветь, перчатки натянула от мороза, осматриваюсь. Это должна быть станция из самых старых, с купольными сводами и лепным растительным орнаментом – а тут он похож, да не тот. Вместо листьев скелетные кисти рук приделаны, вместо завитков на концах – стилизованные черепушки, а узорные полоски не из разноразмерных цилиндриков, а как будто маленькие кости. Мостик перехода темнее обычного, ступени на лестнице блестящие, вытертые и потрескавшиеся, словно по ним очень много ходили, но не ремонтировали. На стене, где должно быть знакомое с детства название станции, висит другое: «Кладбище». Тем же шрифтом, теми же тонкими металлическими буквами. Дальний выход с платформы перекрыт чем-то типа ворот, а над мостиком единственный блеклый указатель с надписью «К церкви». И стрелочка в сторону.
Пока я там стояла, мерзла и пялилась (на самом деле, меньше минуты прошло, по моим ощущениям), в тишине появились звуки. Со стороны, куда показывала стрелочка, послышались далекие шаркающие шаги, потом добавилось покашливание. Все это эхом раздавалось в пустом помещении. Я стояла и слушала, как будто примерзла, как они медленно приближаются. Вот-вот покажется на станции пассажир…
Поезд позади меня изменил тембр гудения, и я вдруг поняла, что сейчас двери закроются, он уедет и я останусь тут одна, в компании кого-то, кто местную церковь посещал. Я запрыгнула обратно в поезд, села на свое место и плотно закрыла глаза. Двери со скрипом закрылись, поезд стал набирать скорость. Надо ли говорить, что я чуть не рассмеялась от счастья, когда вокруг меня появились обычные утренние звуки! Люди зашевелились, тетка, сидевшая рядом, толкнула меня локтем, копаясь в сумке. Через несколько секунд поезд выскочил на станцию-близнеца, которую он только что покинул. Обычная станция с людьми и нормальным названием.
Я вышла на следующей, как обычно. Пока шла от метро, вспоминала, что-то ведь было в детстве, связанное с церковью и кладбищем на предыдущей станции… Позвонила маме, не выдержала. Она рассказала, что ее мама (моя бабушка) говорила, что это очень плохая церковь и ходить в нее нельзя. Мол, стояла там эта церквушка еще при царе, когда тут село было, и кладбище при ней. В раннее советское время останки закатали, как есть, и построили на том месте дома. А церковь, пользуясь общей разрухой, заняли черные колдуны, и сделали в ней обратный храм, для темных обрядов.
Звучит бредово, конечно, но слухи о том, что та церковь «нехорошая», мне встречались не раз, хотя сейчас она вроде действует и там православные священники. “Google”подтвердил только факт наличия и застройки кладбища.
Короче, не знаю, куда я попала, и попала ли на самом деле (может, просто задремала вопреки привычкам), но вот уже несколько дней не закрываю глаза в метро. Не хочу снова оказаться где-то там.