Когда мне было лет восемь-девять, я крепко дружила с одноклассницей Танюшей – отличницей, спортсменкой, пионеркой и так далее. Родители Тани занимались разведением домашней птицы, держали кур в гараже на окраине леса. Гараж от леса отделял глубокий непроходимый овраг с буреломом. Во время летних каникул я частенько проводила целые дни возле этого гаража – помогала Тане и ее родителям, ну заодно мы играли, развлекались. Сами родители в это время трудились на местном заводе, а мы с подругой присматривали за птицей – корм насыпали, меняли воду, приглядывали за молодняком, и, чтобы куры не терялись, мы их пересчитывали.
И вот в один ничем не примечательный солнечный денек одна курица отошла слишком далеко от гаража и направилась в сторону леса, к оврагу. Таня побежала следом, а курица с удвоенной силой драпанула от нее в овраг и там скрылась в высокой траве. Таня погналась следом за глупой птицей. Надо сказать, что такие «побеги из курятника» случались периодически, поэтому лазать в овраг нам было не в диковинку, но занятие не из приятных – крапива, корявые сучья ломаных деревьев и мусор… Ну, думаю, читатель поймет. И вот я жду появления подруги с пойманной птицей минут пять-десять… А в воздухе тишина висит, и овраг зловеще замер. Ну, думаю, что-то не так. Загнала я по-быстрому кур в загон, гараж прикрыла и отправилась следом в овраг. Спускаюсь не спеша, продираясь сквозь высокую траву и ветки, ищу взглядом Таньку и не нахожу никак. Только хотела позвать ее, как вдруг слышу, говорит кто-то. Я пригнулась, затаилась и слушаю говор. А помимо говора еще какой-то звук доносится. По голосу ясно – мужик пьяный, ругается. А ему тихим голосом женщина отвечает. Сделала я несколько осторожных шагов вперед и увидела впереди вдалеке мужчину и женщину. Мужик, пьяный, с багровой шеей и таким же лицом, матерясь, копал яму. Женщина, всклокоченная и неопрятная, стояла рядом с мужчиной, покачивалась и курила. Оба они временами оглядывались по сторонам и замолкали. Я наблюдала за ними минут пять и думала, что Танька должна находиться где-то поблизости, но, наверно, так же, как я решила не выдавать себя и проследить, чего это они тут прячут – может, клад? Хотя какой клад у алкашей?!
И тут я как будто что услышала или даже почувствовала и посмотрела вбок от меня, направо. Немного впереди меня на корточках в траве сидела моя подруга с курицей в руках. В глазах Тани я увидела нечто, что вызвало у меня сильный страх. У Тани текли по щекам слезы, и она мотала головой и давала какие-то непонятные знаки одно рукой, другой она держала злополучную курицу. Мне захотелось убежать. Или закричать. Я сдержалась и как можно тише стала прокрадываться к подруге, вопросительно смотря на нее. Она смотрела то на меня, прямо мне в глаза, то в сторону алкашей и, кажется, дрожала. Я тоже, пока ползла в траве, поглядывала на алкашей и прислушивалась. И когда я доползла до подружки, та бросила на землю курицу, которая оказалась мертвой (подруга ее попросту придушила, как потом оказалось, зажимая птице клюв, чтобы та не выдала их присутствия). Танька резко зажала мне рукой рот, а другой рукой себе. И тут я посмотрела еще раз на алкашей, которые теперь были совсем недалеко от нас, и увидела, что яму рыть мужик закончил, а женщина нагнулась и достала откуда-то из травы светлый полиэтиленовый пакет, явно не пустой и заляпанный кровью. ИЗ ПАКЕТА СВИСАЛИ ВЬЮЩИЕСЯ СВЕТЛЫЕ ВОЛОСЫ, СЛИПШИЕСЯ ОТ КРОВИ! Вот тут меня как подкосило, я из состояния «на корточках» резко на колени обрушилась. И сама уже себе рот закрыла и на Таню уставилась. Мол, “что делать? ”
А дальше все как в ночном кошмаре – казалось, время тянется и тянется и мы застряли в страшном овраге навсегда. Я смутно слышала матерные разговоры алкашей, шум засыпающей яму земли и биение собственного сердца. Потом алкаши пристально огляделись вокруг, осмотрели друг друга, оправились и ушли в сторону леса. А мы, посидев еще минут десять и вслушиваясь в мертвенную тишину, быстро, но очень осторожно стали молча выбираться из оврага. Выбравшись из оврага, мы быстро все убрали со двора в гараж, сам гараж закрыли, курицу на помойку выкинули (жалко было, но что поделаешь).
Побежали домой к подруге рассказать все ее старшему брату, Сереге. Сережа был старше нас с Таней лет на пять (где-то 14 лет), парень самостоятельный и серьезный. Он нам не особо поверил, начал ругать за курицу (пришлось про нее рассказать). Но Сережа пошел в тот же день с нами к гаражу. Проверил, все ли в гараже в порядке, взял саперную лопатку и отправился в овраг. Мы идти категорически отказывались, но он настоял, чтобы кто-то из нас хотя бы немного спустился в овраг и показал, в каком направлении искать закопанный пакет. Сережа не верил, что там может быть что-то такое и хотел нам это доказать, раскопав «клад». Пришлось мне указывать направление – Танька ударилась в истерику. Я спустилась осторожно вниз, в овраг, и указала следующему за мной Сереге сторону, где копались алкаши. Он меня отодвинул с пути и тоном, не терпящим возражений, сказал, чтоб я шла наверх к его сестре. Сам отважно потопал вниз.
Я не успела выбраться из зловещего оврага и подойти к плачущей Таньке, как услышала вопль Сереги и треск ломающихся сучьев, шуршание травы. Серега, весь в ссадинах и в драной футболке, буквально выскочил нам навстречу из оврага. Схватил нас обеих в охапку и потащил в сторону дома. Мы и не сопротивлялись. Так чесанули, что только пыль столбом. Ближе к дому ход мы замедлили и стали выспрашивать пацана, что случилось. Он молчал и шел весь какой-то подавленный. Пугал нас своим видом. А потом возле дома соседского встал и встряхнул нас, говорит: «Никогда туда не спускайтесь больше! Не смейте приближаться к этому оврагу! Слышите?! » А мы ему все «почему? » да «почему? ». Он рассказал нам позже, что, когда спускался на дно оврага и искал «то самое место», увидел там непонятно что. По его словам, в траве что-то копалось; когда он подошел ближе, увидел что-то темное, прозрачное, на четвереньках… Оно копалось невдалеке от Сережи, и у этого существа, похожего телом на женщину, не было головы! Когда Сережа закричал в ужасе, существо резко выпрямилось во весь рост и рассеялось, как дым.
Больше мы в овраг не ходили никогда. Родители Тани вместе с ее братом отгородили овраг забором. Об увиденном никому из взрослых мы тогда не сказали. Помню, что мне очень хотелось с кем-нибудь поделиться, но Таня и Сережа взяли с меня клятву, что никому не скажу.