…Все это произошло, когда мы с ребятами из нашей дружной группы решили отметить окончание зимней сессии. Мы – это, в первую очередь, я, моя близкая подруга Карина, несколько моих одногруппниц и одногруппников. Было решено отметить все это дело в квартире старосты группы Галины. Ее квартира – классная “сталинка” на улице Восстания, все казанцы уж по любому видели этот дом, он неподалеку от перекрестка с Декабристов. Почему классная? Потому что в ней огромная площадь – самое то для большой компании, и “глухие” стены.
Вообще, Галине завидовала чуть ли не вся группа – квартира была полностью в ее собственности, родители после ее поступления к нам на филфак КФУ сразу прикупили хату. Одногруппники, приехавшие из других городов республики, живущие в общагах (пусть и “универсиадских”, у нас в городе недавно отгрохали нехилый такой студенческий городок с “кампусами”) и снимающие квартиры за “десятку плюс коммунальные”, тайно воздыхали по ее огромной двухкомнатной “сталинке”.
Немного отвлеклась. Так вот, в тот день, как сейчас помню, в субботу, 28 января, мы встретились у “Тандема”. Там закупились в “Карусели” необходимым минимумом еды для стандартной студенческой тусовки. Галина заранее позвонила и сказала, что она не успевает на общую закупку, так как прибирается в квартире, попросила купить для нее какой-нибудь йогуртик и после супермаркета смело идти к ней.
Гурьбой в 11 человек мы пошли по улице Декабристов к дому Гали. По пути смаковали подробности последнего тяжелого экзамена по зарлиту 19-го века, жалели Мишаню (он единственный остался на “допку”, но вместо усиленной подготовки, конечно же, пошел тоже с нами тусить), обещали ему помочь со шпорами, потом немного разделились на “кучки” и стали обсуждать более личные темы.
Дойдя до дома, мы несколько минут искали подъезд, высматривая таблички с проживающими в домах. У Гали до этого мы собирались только на даче ее родителей, в ее “сталинку” мы пришли впервые.
В подъезде после прохладной морозной улицы нас окутал тот неповторимый запах, который бывает в подобных домах, строившихся еще в советские времена. Мы стряхнули обувь, и маленькая группа студентов филфака стала подниматься до квартиры Гали, которая была на пятом этаже. Когда мы поднялись, я позвонила в звонок. Несколько секунд стояла тишина, а потом мы услышали шорох и возню, но почему-то в соседской квартире. Дверь соседней квартиры открыла сухонькая старушечка в платке, который немного был натянут на ее колючие глаза.
Она буквально прострелила почти каждого из нас взглядом, от которого лично у меня пробежал небольшой холодок. Первая же ассоциация, которая, наверное, возникла у многих моих одногруппников – Баба-яга, не иначе.
– Вы кто? – спросила она, причмокивая губами.
– Мы к Гале… – ответила я, немного дрогнув, так как ближе всего стояла к ней.
– К кому к кому? Тут Аллы нет уже давно, умерла она… – старуха продолжала причмокивать губами.
– Мы к Гале, к Га-ли-не! – по слогам и громко сказал Андрей, одногруппник. – Мы к вам поз-во-ни-ли по ошибке…
И вправду, я сразу же после того, как дверь открыла эта “Баба-яга” заметила, что провод звонка идет в ее квартиру, у Галиной двери звонка же не было вовсе.
– Аааа… К Галочке?.. Стучитесь к ней, звонка нет у нее… Только ушла она недавно, обождите, скоро придет, раз столько гостей у нее, – старушка тут неожиданно улыбнулась, все продолжая причмокивать (Господи, я и не думала, что это так противно), и закрыла дверь.
Только улыбка это была не то, чтобы какая-то добрая, скорее он был похож на такой, знаете, дьявольский оскал.
Как только дверь закрылась, я на всякий случай постучала в дверь Гали, не ожидая реакция (вряд ли бы старушка врала). Однако я услышала шаги с той стороны двери.
– Кто там? – раздался немного усталый и приглушенный голос нашей старосты.
– Галь, мы это, открывай, – ответила я.
– Кто это – “мы”? – Это уже был немного неожиданный вопрос. Если Галя прикалывается, подумала тогда я, то я ее задушу! Мы поднимались по крутым ступенькам подъезда с тяжелыми сумками еды, а она позволяет дурачиться себе.
– Галь, хватит дурачиться, мы это, – на этот раз голос подал Вадим, друг Андрея, который стоял с самыми тяжелыми сумками с бутылками воды, пива и прочих напитков.
– Я никого не звала и никого не жду, – Галя явно начала перегибать палку со своими шутками. Однако ее голос не дрогнул.
Я озадаченно посмотрела на дверь, а потом на ребят.
– Галя, открывай уже! Это твои одногруппники, уже устали стоять! – тут уже не выдержала обычно спокойная Карина.
– Ну раз вы настаиваете… – сообщил Галин голос, и ключ замка начал поворачиваться. Я с облегчением выдохнула, как и многие одногруппники, предвкушая теплоту квартиры (в подъезде, все же, было холодно стоять) и грядущее освобождение от сумок и пакетов со снедью. В ту же секунду в голове пронеслись мысли о том, что Галя, немного педантичная и серьезная, в общем-то, девушка, обычно не позволяла себе подобных выходок.
Наконец, дверь распахнулась. Но на пороге Гали не было. Более того, в прихожей “сталинки” было довольно темно – свет там никто не включал. Несколько секунд мы, словно 11 истуканов, пялились в темноту Галиной квартиры, гадая, что это – розыгрыш или что-то другое?
Неожиданно дверь захлопнулась, словно от сквозняка. Я ничего не успела сообразить, как, наверняка, и многие из наших ребят, как вдруг снизу мы услышали шаги. Через мгновение за нашими спинами прозвучал удивленный и бодрый голос Гали: “Ребята, пришли уже? Я в аптеку сбегала, за аспирином, голова заболела”… Вместо какого-то внятного вопроса, я лишь смогла промычать: “Галя, ты тут?… А кто эта старушка в соседней квартире?” Галя, все еще изумленно изучая наши остолбеневшие лица, смогла вымолвить: “Какая еще старушка? Вы чего? Там уже пять лет никто не живет, там одна жила, умерла давно… Ребят, почему вы так на меня смотрите?”
