Как я ненавижу выходить на улицу. Эти грязные тротуары, кричащие неоновые вывески, задрипанные остановки, толпы людей – хочется удалить это все из своего восприятия. В наушниках играет энигматика – успокаивает кипящую в голове бурю. Гнев отходит на второй план, теперь он закован в плотный панцирь безразличия.
К остановке подъехал автобус, тусклый свет фонаря отразился в большом оконном стекле. И я в нем отразилась… Стою, прислонившись спиной к столбу, руки на груди скрещены, немного сумасшедшая, застывшая на губах ухмылка. Смахиваю на маньяка какого-то, окружающие пялятся. Идиоты, чтоб у вас глаза полопались… И тут вдруг бац! Господь (он ли?) услышал мои мысли. Единственный фонарь, что хоть как-то прорезал густую ночную тьму, с треском и оглушительным хлопком перегорает.
«Я, конечно, не то имела в виду, но все равно спасибо!» – Обращаюсь я мысленно к своему «спасителю».
А сколько раз он меня спасал? Сколько раз направлял на тот путь, на котором я сейчас. Если бы не его невидимая рука, ведущая меня вперед вопреки всему, я бы сейчас не писала этих строк. Я помню, как с самого раннего детства я принимала такие решения, которые буквально год назад казались мне неверными, необдуманными. Я во всем всегда винила себя, его, других людей. Думала, что если бы…, то все было бы иначе – лучше. Но теперь, повзрослев, я осознаю, что все правильно. Он ведь всегда оберегал меня от смерти.
Тогда, в Москве, сколько было таких случаев, когда я чудом избегала смерти? А тот случай на остановке, когда мы с подругой чуть не попали под колеса грузовика? Меня словно что-то толкнуло назад. И когда резиновая лодка, на которой мы плыли с мамой, порвалась. Почему вытащили именно меня? Чудо? Или просто я нужна ему для чего-то? Смешно, но иногда в мою голову прокрадываются мысли, что он мой Ангел-Хранитель.
Но, будь так, он бы не забирал у меня столького. Пусть он исполняет мои желания, пусть показывает чуть больше, чем мне нужно знать. Кстати, об этих «демонстрациях».
Была такая же черная ночь, какая сейчас укутала землю. Я лежала, глядя в потолок, думая о нем. Нечаянно я погрузилась в состояние между сном и бодрствованием, как при осознанных сновидениях. В дверях, как обычно, появилась черная тень. В комнатах было темно настолько, что не было видно собственной вытянутой руки, но его фигура все равно отчетливо проявлялась во тьме. Снова появился страх, который скатывался по хребтине холодными струйками. По его молчанию понятно, что что-то сейчас будет. Он напряжен.
Через несколько часов тихой, безотчетной паники я полностью погрузилась в сон. Я оказалась на дороге, в поле, полная луна освещает многовековые сосны своим завораживающим сиянием, прохладный ночной ветерок приятно щекочет кожу. Я знаю это место, я здесь уже была. Там, дальше по дороге, начинается лес, а в нем источник. Всегда хотела побывать здесь ночью! Вот я уже вошла в лес – здесь прохладнее, но хочется вдыхать этот такой родной и знакомый запах, слушать эти таинственные звуки вечно. Долго я бродила вокруг часовни с источником, вокруг поросших папоротником оврагов. Вскоре я увидела мужчину, шедшего к источнику с другой стороны. В одной руке у него была корзина, полная грибов, в другой деревянный посох. Видимо, грибник так увлекся прогулкой, что возвращаться назад в деревню ему пришлось уже ночью. Мужчина не видел меня, он пошел вперед, мимо оврагов. Я последовала за ним, просто от нечего делать. Вскоре я стала наблюдать очень интересную картину.
Когда грибник проходил мимо огромного оврага, склоны которого были сплошь поросшими папоротником, внизу он увидел яркий огонек. Естественно, ему стало любопытно, что же это такое. Спустившись вниз, он просто обомлел. На его лице читалась тревога, смятение. Я тоже спустилась ниже, так как издалека было сложно разглядеть, что же за огонек там сверкал. Но я не успела – мужчина резко начал креститься, поднялся сильный ветер, закрапал дождь. Испуганный, он кое-как взобрался наверх и бегом побежал к деревне. Весь лес словно ожил от долгой спячки, деревья грозно шелестели, в завываниях ветра слышались голоса, мелкий дождик перерос в ливень. Грибник бежал вперед, бормоча себе под нос молитвы и проклятия.
Потом все картинки и звуки сна смешали в моей голове, и я проснулась. Просидев где-то полчаса укутанной в одеяло, прогоняя в голове этот сон, я поняла, что это мне до боли знакомо. Да, я вспомнила, что это был за мужчина, и чего такого страшного он увидел в овраге. Это был наш деревенский лесник, и он когда-то рассказал мне историю о том, как в день Ивана Купалы увидел цветок папоротника. Но испугался сорвать его. Не хватило силы воли.
Тень растворилась с первыми лучами солнца, как и всегда. Теперь я понимаю, зачем он мне все это показал. В тех снах, которые мы привыкли называть осознанными, я часто натыкаюсь на сияющий ледяным светом кристалл. Каждый раз я понимаю, что должна взять его, понимаю, но не могу. Меня охватывает паника, в голове вместо здравых мыслей образовывается каша, я убегаю и в ужасе просыпаюсь. Вы же знаете эту легенду с папоротником. Тот, кто сорвет его цветок, найдет клад. Вот и кристалл в моих снах тоже означает что-то вроде клада… Это тяжело объяснить.
Он раньше приходил каждую ночь. А сейчас… Появляется все реже и реже. Буду писать откровенно, раньше я ненавидела его. Теперь же, когда он оставил меня в покое, я чувствую одиночество. Когда постоянно чувствуешь чье-то незримое присутствие, привыкаешь к этому. И вроде я не одна была, а он меня всегда понимал, без слов, но в откровенном молчании. Это молчание стало для меня дороже всех разговоров с реальными людьми. Да, у меня появились друзья, я стала увлекать чем-то кроме мистики. Но это все не то. Возможно, все это просто плод моей больной психики, и его не существует. Но я не хочу в это верить.