Ночь в деревне

“Девятилетний Егор приехал отдыхать к бабушке в деревню когда лето было уже на исходе, всего на пару недель перед школой. Бабушка была не родная, а как бы двоюродная, и жила она в очень приметном доме. Обычно дома в деревнях простенькие, одноэтажные, а у бабушки был большой двухэтажный особняк. На первом этаже располагались гостиная, столовая и кухня, а на втором – несколько спален. Дом был очень старый. Говорят, давным-давно, ещё до революции 1917 года его построил для себя деревенский староста, человек богатый и недобрый. Построил – да так и помер, не успев пожить в нём. Некоторое время дом пустовал, а после революции его отдали передовой колхозной семье во главе с агрономом Василием, которому бабушка Егора приходилась родной дочерью. Так уж получилось, что с годами померли все её близкие родственники, и остались только дальние, зато много. Зимою бабушка жила в большом доме одна, а на лето к ней иногда привозили погостить своих детей различные внучатые племянники и племянницы, иногда сразу несколько. Получилось так и на этот раз. Когда мама привезла Егора к бабушке, у той уже гостила Полина – бледная и худая девочка лет десяти-одиннадцати, почти ровесница Егора.
– Познакомься, Егор, это Полина, твоя троюродная сестра, – сказала мама. – Надеюсь, вы подружитесь и будете вместе играть. И слушайтесь бабушку!
Сказала – и уехала. Полина оказалась девочкой хмурой и неразговорчивой. Бабушка тоже не отличалась особой приветливостью. Не то чтобы она была не рада приезду Егора, просто она была уже весьма стара, и успела растратить в своей жизни почти все эмоции.
Вечером сели за стол, поужинали, молча посмотрели телевизор. В половине одиннадцатого бабушка сказала:
– Ну, пора спать. Пойдём, Егор, я покажу где твоя спальня.
Как и все остальные, спальня Егора находилась на втором этаже, рядом со спальней Полины. Бабушкина спальня была чуть дальше по коридору.
Пожелав Полине и бабушке спокойной ночи, Егор зашёл к себе в комнату, разделся и лёг в постель. Немного потосковав о маме, заснул.
Проснулся он среди ночи от заунывного детского плача. Как будто где-то рядом плакал младенец нескольких месяцев от роду. Егор сел в кровати и стал настороженно вслушиваться. Похоже, что плач доносился из-за стены, то есть из той комнаты, в которой спала Полина. Но откуда там мог взяться ребёнок? Да и ребёнок ли это?.. Какие-то странные хрипящие звуки проскальзывали в этом плаче.
Егор не на шутку испугался. Он соскочил с кровати, подбежал к выключателю и щёлкнул кнопкой. В спальне загорелся очень тусклый свет – настолько тусклый, что стало ещё страшнее, чем в темноте. Егор выбежал в полутёмный коридор и прошлёпал босиком до бабушкиной комнаты.
– Бабушка! Бабушка! – громко позвал, почти закричал он.
– А чего тебе, милок?.. – спустя некоторое время донеслось из-за закрытой двери.
– Там у Полины в комнате что-то странное творится! Там у неё какой-то ребёнок плачет!..
– Ребёнок?.. – переспросила бабушка. – А то, милок, не ребёнок.
– Не ребёнок? – опешил Егор. – А кто же?..
– Мара, – отвечала бабушка.
– Мара?.. – повторил Егор, не совсем понимая о ком идёт речь. – А почему она плачет как ребёнок, раз она не ребёнок? И что она там делает?
– Что делает?.. Кровь из Полиночки пьёт… Шёл бы ты спать, милок.
– Как?.. Как это кровь пьёт?.. – холодея, спросил Егор.
Бабушка не ответила. Егор почувствовал, что вот-вот заплачет от страха.
– Как это кровь… – захныкал он. – А если кровь… А если кровь, почему ж вы не пойдёте и не прогоните эту мару?!.. Я не могу, я маленький.. А вы взрослая!..
– Шёл бы ты спать, – ещё раз посоветовала ему из-за двери бабушка. – Где это видано, чтоб человек мару прогнал!.. Иди спать, говорю. Не ровен час, она и тебя почует!..
Что-то подсказало Егору, что лучше всего послушаться бабушку и сделать так, как она сказала. На цыпочках он пробежал до своей спальни, юркнул с головой под одеяло и проскулил в подушку до самого утра.
А с первым лучом солнца он выскочил из бабушкиного дома и бросился напрямик в поле, где уже гудел трактор. Подбежал к трактористу и с плачем стал умолять отвезти его куда-нибудь, где есть телефон. (Сотовых тогда ещё не было.)
Через два часа в деревню примчалась встревоженная мать и забрала Егора домой, даже не зайдя попрощаться к бабушке.
Поверила она ему или нет – неизвестно. Но история эта пошла кочевать из уст в уста. Добралась вот и до моих.”