В то время я учился в “худом” училище на третьем курсе. Первый семестр уже закончился, а “развески” и “просмотры” тогда проходили после новогодних выходных. Как раз и было это интересное времечко между Новым годом и просмотром. А у меня и у некоторых моих товарищей по раздолбайству было много чего не доделано. А тут, как на зло, в общаге очередной раз погорел электрощиток, а темнеет-то рано. На наше счастье один из наших балбесов, Жека, обосновался на съёмной жилплощади. Вот к нему мы втроём и напросились.
Жилище представляло собой полуподвал в два окна по лицу, но с довольно высоким потолком. Треть его составлял кухонно-вестибюльный отсек, который от жилой комнаты отделяла малая русская печка (это такое отопительное сооружение, на лежанке у которого поспать не разместишься, а место занимает совсем не маленькое). В комнате чуть меньше половины площади занимало самодельное двуспальное лежбище, установленное практически от печки до самой стены. Над лежбищем на брусчатых колоннах была воздвигнута грандиозная антресоль, на которой навалом громоздились планшеты, ватманы, пластилиновые и картонные модели и прочая такая дребедень. Надо сказать, что “дребедень” валялась не только там, а вообще везде, где только могла физически поместиться: на полках (тоже самодельных), на печке, на столе, под столом, на подоконниках… Короче, захламлено помещение было основательно и трудно проходимо.
Но мы прошли. И даже разместились вокруг стола. Ну очень нужно было нам во что бы то ни стало “отмыть” проекты – дело долгое, нудное, но совершенно неизбежное.
Сидим, малюем, чай прихлёбываем. Вот час, другой проходит, работать молча скучновато. Стали мы байки травить. Потом ещё Эдик сгонял за пивком, и нас в разговорах повело в духовную сторону. В смысле, про духов всяких и привидения стали болтать во фривольном стиле. А Жека, потеряв совесть и всякое гостеприимство, принялся нас выпроваживать. Нервный он какой-то стал. Мы, конечно, выпроваживаться и не думали, а из вредности понесли такую мистико-пакостную ахинею, что у самих бы уши повяли, слушавши. Тут Серёга неудачно отклонился, и с переполненной полки сзади посыпались ему на голову папки да тетрадки. Еле-еле над самым планшетом поймал.
– А там ещё тиски лежат! – предупредил Жека в манере Кролика из сказочки про Винни-Пуха.
-Мат….рона ты, Жека, полки, (…), лучше прибивай! – с душой ответствовал ему Серёга.
Но тиски с верхов убрал. Сел обратно работать.
– Это был ДомовооооооЙЙЙЙ ! Уууууууу!!! – завыл Эдик. Мы заржали.
А Жека стал ругаться и обзывать нас всех придурками, что только больше позабавило. Сидим, загибаемся, за животики держимся. А тут – хлоп! – лампочка перегорела. Смеяться мы перестали, даже как-то неуютно сделалось. Пошёл я на веранде лампочку на замену выкрутить, Жека – за мной. А там и говорит: ” Можете не верить, а Домовой на самом деле есть. Вы, (…), сейчас треплетесь, сами не знаете о чём, а он мне тут знаете что устроит!”
Ладно, взял я лампочку, пошли в дом. Только дверь открыли – грохот и мат на два голоса. Оказалось, это на другом уже стеллаже две верхние полки обвалились, всё содержимое – на Эдика, тот колер на планшет пролил. На Жекины плотницкие достижения полилась обильная и выразительная критика. Жека в ответ призвал недовольный валить куда подальше.
Потом некоторое время было тихо. Расстроенный Эдик отскребал лезвием планшет, я оставив свой на столе, взялся поджарить картошечки. Жека объяснял товарищам про Домового, который не любит болтовни на потусторонние темы. Серёга слушал-слушал, и говорит:
– Олень ты, Жека, а в сказки веришь! Просто руки у тебя, Жека, растут откуда у других ноги! Ты (…), дух домовой, (…), гвоздя нормально забить не мо….
И тут огромная Жекина антресоль обрывает один крепёж, и неслабая часть содержимого валится как раз в сторону Серёги. Как его только чертёжной доской не убило – во истину чудо. Эдик как-то успел под столом схорониться. Работа, естественно, вся в хлам. Серёга пришибленный на полу сидит обалдевши, за голову держится, из-под пальцев кровь сочится. Жека скорую вызвал, увезли товарища. Эдик его сопровождал. Оказалось, ссадина и сотрясение мозгов. А мы с Жекой остаток ночи, и ещё на другой день убирали последствия столь неудачного учения.
Серёга просмотр провалялся в больничке. Как и каникулы. А у нас – Жеки, Эдика и меня – результаты были таковы, что вместо отдыха пришлось готовиться к пересдаче.
А вот руки у Жеки действительно… крюки, так сказать. Сам убедился, пока ему полки назад прибивал. И валились разные подвесные конструкции у него и до того, и после, неоднократно.