Это произошло, когда я учился в художественном училище.
У нас появилась новая преподавательница, назовём её Татьяна Ивановна. Она была дама, так скажем, эксцентричная, и мы всей группой сразу же её невзлюбили. Потому, что Татьяна Ивановна имела манеру вместо того, чтобы просто сказать: “Делайте так-то и так-то, чтобы получилось то-то и то-то”, изъяснялась намёками. Вроде: “Глядя на твоё яблоко, зрителя должна аж оскомина пробить!”, или: “Рисовать надо так, чтобы тебя было не стыдно повесить рядом с Пикассо И Шагалом!”. А уж всякие “серости”, “посредственности” и “бледные немочи” в наш адрес сыпались из училки, как из рога изобилия. Быть повешенным ни рядом с Пикассо, ни сам по себе, я лично совершенно не желал, а желал только не “завалить” просмотр. То же могу сказать и про своих товарищей. А при таком объяснении материала “завалить” представлялось вполне реальным. Мы пошли к директору – просить заменить нам преподавателя. Директор велел подавать заявление в письменном виде с подробным изложением всех претензий.
Ну, мы и изложили. Подробно. Включая неопрятный внешний вид, гримасы, постоянное забывание ключей в учительской и неформальную тусовку с небольшой группой студентов-единомышленников у неё на дому. И своё компетентное мнение добавили: Татьяна Ивановна вообще не годится в педагоги.
Уже на другой день у нас был нормальный препод, и ни малейших угрызений совести.
А в то же время, к нам в комнату в общаге подселили нашего однокурсника Жеку. Его квартирная хозяйка выгнала за учинение небольшого локального пожарчика, без последствий, на железке перед печью. Мы были этим очень, очень недовольны. Жека сам по себе парень неплохой, но страшный неряха и барахольщик: ни одной изрисованной бумажки не выкидывает, да ещё всякую старинскую гадость копит, вроде поломанных подлампадников, битых-клеенных горшков и фарфоровых кукольных головок. На площади восемнадцать квадратов вчетвером тесно и без передвижного музея с архивом. Так что мы Жеку, чуть не под угрозой бития, заставили большую часть накопления запереть на складе, но и того, что осталось, было столько, что подкроватное пространство забил от и до. А мне ещё пришлось перебраться на второй ярус кровати: не спать же между Жекой и его сокровищем. В общем, полоса невезения, по другому не скажешь.
И вот, сидим как-то, уроки учим уныло. И вдруг вижу я: по старому зелёному одеялу, которое выполняло у нас роль ковра, ползёт какая-то подозрительная букаха. Дальше сцена:
Я: – Народ! Это что?
Серёга (приглядевшись): -Таракан.
Я: – Не, не таракан!
Серёга (приглядевшись получше): – Жук какой-то.
Эдик: – Это клоп.
Я: – (…)!!!
Серёга: – Какой клоп?!!
Эдик: – Матрасный. У моей бабушки в Москве такие же.
Мы все хором: – Жека!!!!!!!
Жека: – Чо сразу я-то?! Нет у меня никаких клопов!!!
Эдик (мечтательно): – Если такого клопа раздавить, он коньяком пахнет…
Серёга( ловит насекомое, давит между пальцами, нюхает): – Нифига не пахнет.
Эдик (тоже понюхав, разочарованно): – В натуре, не пахнет. Значит, не клоп.
Серёга(приглядевшись совсем хорошо): – Это вообще, пластилин!
Я: – А как он ползал тогда?
Серёга: -Никак. Ты, Вовчик, что курил?
Я: – “Приму”.
Серёга: – Ну, давай, делись.
Ладно, посидели, покурили, похихикали, делом занялись.
На другой вечер тоже, смотрю – ползёт букаха.
Я: – Народ!!! Секи: ползёт?
Народ (более или менее дружно): – Ползёт!
Серёга (ловит насекомое на альбомный лист): – Клоп?
Эдик: – Клоп!
Серёга (решительно): – Айда к коменданту!
Пошли мы все вчетвером к коменданту. Серёга клопа на бумажке держит, убегать не даёт, мы следом топаем. Спустились на первый этаж, подошли к кабинету, глядь: а нет никакого клопа. На бумажке очистка от семечки болтается. Чертовщина какая-то!
Вернулись к себе, стали на Жеку “наезжать”. Это ведь у него по жизни домовые с кикиморами хороводы водят… Жека обижаться-отпираться. В общем, ничего не добились, только разругались все.
А тут наша “классная дама” пришла, стала нас совестить: зачем, мол, на Татьяну Ивановну “телегу накатили”? Мол, бедной женщине пришлось всё бросить в Ташкенте, приехали с двумя детьми только с тем, что на них было… А мы своей кляузой ей разряд срубаем, зарплаты лишаем, того гляди уволят…
Жалко её, конечно. Я сам с родителями из Азии приехал, понимаю. Но остальные-то ребята не понимают. Да и училка из неё реально противная, тут жалостью не поможешь… В общем, и так плохо, и эдак нехорошо. А “классная” грозится, что если мы своё заявление не заберём, то будет нам по её предмету в аккурат то, что заслуживаем. Дело было как раз накануне выходных. Мы пообещали в понедельник зайти к директору по поводу этого несчастного заявления. Настроение – ниже плинтуса.
Стали в койки собираться. Серёга одеяло откинул, да как выругается, и давай что-то у себя с кровати рукой сметать. Смотрим: ползёт букаха по коврику. Эдик паялку завёл, припалил букаху.. На коврике только чёрное пятно осталось. Впору уже стало подумать о массовом помешательстве.
Утром просыпаюсь – чувствую, что-то спину припекает. Погляделся в зеркало – идет от шеи до самой з…цы эдакая дорожка из красных прыщиков. Я так чуть не завыл в голос. На коврик гляжу – ползёт тварь мелкая, шестиногая. Я её прямо голой пяткой, с особым чувством. И вонь пошла. Но не как обещано, коньяком, а обычная, “лесная”. Да такая сильная, будто не одного махонького клопика придавили, а целый килограмм под пресс засунули. И поскакал я, как был в труселях, в умывальник пятку отмывать, пугая ранних старшекурсников. Прихожу – Серёга на койке сидит злой-лохматый. “Посмотри, – говорит, – Что там у меня на спине?”.
В общем, в выходные настроение у нас было совершенно не рабочее. Только и делали, что выдвигали версии о причинах происходящего. Вплоть до таких невероятных, как: “Жека притащил с собой проклятый горшок” и “Татьяна Ивановна – ведьма”, но так ничего толком не решили, уроки не сделали и не выспались. Потому, что всем клопы в койке мерещились. В понедельник первым делом пошли забирать заявление. Это оказалось уже невозможно, и пришлось писать объяснительную от имени всей группы, якобы мы учительницу оклеветали, и на самом деле она нормальная, а мы – лентяи. Было очень гадко. Да тут ещё наша “классная” эту Татьяну свет-Ивановну привела, чтобы мы перед ней лично извинились… Ну и фиг с ней, извинились, не жалко. А та извинения не приняла, группу назад не взяла, а вещала, типа, таким гадам, как мы, по жизни будет очень туго.
Да только мы не больно-то расстроились. Главное, у нас она больше не преподавала, да и в училище не надолго после задержалась. Есть такие люди, которых по жизни “окружают одни бездарные сволочи”… Но это уже её проблемы.
А тут ещё Жека в отдельную комнату от нас съехал, ему предки оплатили. И стало нам опять хорошо. И никакие клопы больше не мерещились!