Алина. Встреча не состоялась.

Моя подруга Люся – человек образованный, здравомыслящий и рациональный. Она непоколебима и цельна, как скала. Когда жизнь припирает меня к стенке и своей когтистой лапой сжимает горло так, что вываливается язык и вылезают глаза из орбит, я, задыхаясь от отчаяния, набираю Люськин номер. Несмотря на разницу между нами в восемь лет в мою пользу, Люсьена обладает тем житейским опытом и той многовековой женской мудростью, в сравнении с которыми я чувствую себя просто никчемным младенцем.
Люська, как кошка, всегда умела приземляться на четыре лапы. Жизнь заставила ее бороться и выживать. Когда-то в 17 лет работала в частной пекарне в ночные смены (что запрещено законодательством) и хлопалась в обмороки от переутомления. Когда-то в 18 лет бойко торговала спиртными напитками в должности продавца винного отдела, зарабатывая себе тем самым средства для оплаты учебы в колледже. А лет пять назад после выхода из декретного отпуска вынуждена была устроиться уборщицей, невзирая на тот факт, что до того работала главным бухгалтером фирмы. Люська справлялась со всем и со всеми! Я вовсе не нытик, но когда морально поистреплюсь, знаю, что у меня есть родная подушка, в которую можно уткнуться носом – это Люда. Наши отношения давно трансформировались из женской «бескорыстной» дружбы в родственную связь.
В начале весны у меня заболел муж. Обстановка нагнеталась с каждым днем. Диагноз никак не могли установить, поэтому наши далеко идущие планы на весну-лето летели в тартарары. Каждый вечер я подводила итог прошедшему дню и понимала, что если сегодня мужу не хуже, значит, уже хорошо, потому что любой день может стать для него последним, а значит, и для меня тоже.
Обычно в такие пессимистичные минуты раздавался звонок, и в мои нестройные мысли вторгался полный энергии, тепла и участия голос Люськи. Мы могли трепаться битый час о разных вещах: о болячках, о детях, о Боге, но разговор рано или поздно сводился к одному. Люсьена настойчиво рекомендовала: «Своди Димку к Алине».
Ох, уж эта вездесущая Алина! Люська «подсела» на нее с подачи покойной свекрови. Та несколько лет прибегала к ее услугам. В итоге свекровь все-таки умерла, но такие болячки не лечат даже супер-медики. Облегчение – вот какова была цель посещений, и, судя по словам Люси, свекровь его получала от знахарки. А знахарка ли она? Я даже сейчас затрудняюсь определить статус этой девицы. Да-да, именно девицы. Алина – вовсе не бабка с бородавкой на носу и горбом на спине. Обычная молодая женщина из Поволжья, снимающая квартиру в Москве и зарабатывающая своим даром. Я была удивлена: как же так? Если она так необычна, почему ее дар не имеет обратно пропорциональную зависимость от ее заработков? Деньги в банк – дар на убыль! Так должно быть? Оказывается, работает Алина без определенной таксы и на полулегальном положении. Ее имя вы не встретите в полосках газетных объявлений, пестрящих зазывалками на все лады: «Сниму, вылечу, верну…». Попасть к ней можно только по рекомендации знакомого, это раз. Во-вторых, денег она не берет буквально, из рук в руки, но если вы оставите вознаграждение на столе не в виде пакета молока, а в виде хрустящей денежной купюры, Алина не помчится за вами вдогонку с видом оскорбленной добродетели. Знахаркам тоже кушать хочется.
Люся не раз приводила в пример истории чудесного исцеления. Зная ее болячки, я про себя только изумлялась: “Ай да знахарка! Молодчина!”. А когда появился повод самой к ее помощи прибегнуть, я призадумалась.
Итак, муж вот-вот должен был выйти из одной больницы, чтобы тут же отправиться в другую. Для начала ему надо было все-таки выйти, а уж живым или нет – это только Богу известно! Это я и брякнула в сердцах Люське. Люсьена в очередной раз готова была дать мне телефон Алины и направить прямиком в лапища этой сомнительной знахарки.
Я возмутилась:
– Все продолжаешь шляться к этой своей? Небось, уже все болячки вылечила твоя Алина? Сейчас начнет тебе новые придумывать! А ты ходи и деньги отстегивай!
Я знала, что Люська не бегает прямо-таки каждый день, всего-то раз в полгода, но верить в чудеса у меня в тот момент не было сил! Однако, Люда не обиделась, понимая, что я в отчаянии и нахожусь на грани срыва. Она с присущей ей рассудительностью начала:
– Тихо, спокойно! Никто тебя силком не тащит. Возьми телефон. Созреешь – позвонишь. Лучше послушай, что у нас произошло недавно.
Недавно Люся с Шуриком отправились к Алине с очередной проблемой. Проблема была у нее, у Люськи. Я уж в подробности вдаваться не буду, но Алина «просканировала» болячку, назначила леченье и тут же переключилась на Шурика. Подруга моя воспротивилась: что за дела? Вроде, это она пришла с проблемой, муж Шура тут причем? Но Алина только зыркнула глазами в ее сторону, а сама усадила Шуру на табурет посреди комнаты. Люську она пригласила присесть в одно из кресел, а сама плюхнулась в соседнее.
– Как там Настюха? – поинтересовалась знахарка.
Настюшка – Люсина и Сашкина дочь. Ее тоже водили на сеансы поправки здоровья.
– Нормально, – опешила Людмила, – у бабушки.
Женщины на правах старых знакомых еще некоторое время мирно беседовали о ребенке.
– Что чувствуешь? – вдруг спросила она у Шурика.
– Горячо… – проблеял Сашка.
Люся изумленно захлопала ресницами, переводя взгляд с одной на другого. В облике ее мужа ничего как будто не изменилось.
– Давненько козочку-Настюшу не видела, – продолжила Алина с лучезарной улыбкой, – Да кто ж тебя так?
Последняя фраза была явно адресована не Настюхе! Люда ничегошеньки не понимая, проследила за взглядом знахарки. Та поднялась с кресла и указала на Сашку: «Смотри!». Сашка сидел на табурете босой, без носков (так требовал «ритуал»). Его ноги стали на глазах отекать, раздуваясь, словно резиновые изделия, которые кто-то накачивал воздухом. Кисти рук, покоившиеся на коленях, тоже приобрели неестественные размеры.
– Даже не сглаз! Настоящая порча, – констатировала знахарка, – сейчас еще хуже будет, терпи.
Дальше произошло невероятное. Конечности Шурика стали на глазах темнеть: сначала появилась легкая синюшность, затем ноги и руки приобрели зловещий фиолетовый оттенок и уже через несколько секунд стали угольно-черными.
Алина пригвоздила Люську взглядом к креслу и начала совершать обряд снятия порчи. Подробностей не ждите, их просто не будет.
Я, если честно, почти созрела и уже хотела было последовать люськиному совету и взять телефончик. Но, узнав о том, что знахарка порчи снимает, крепко призадумалась. Сначала я отнесла Алину к категории бабок-знахарок, что лечили с давних времен травами и заговорами. Моя прабабка такая была. Монахиня, но людей на ноги ставила. По-моему, в отношении Алины я ошибалась. Не обычная она знахарка. Сила этой девицы невероятна, и я ее недооценила. Когда же я поняла, с кем мне суждено встретиться, если я обращусь к ней за помощью, то почему-то мне расхотелось ее видеть. Я не знаю, какова энергетика этого загадочного человека и от кого идет посланный ей дар! «Господь дает дар исцелений святым», – сказал отец Флавиан. Кто-то посмеялся и обозвал его примеры «поповскими байками». Алина мне не показалась такой уже святой, чтоб иметь это дар от Бога. Встреча с необыкновенной Алиной так и не задалась. Может быть, я себя накручиваю, может быть, слишком мнительна стала с некоторых пор? Вон, моя железная Люся – и та – туда же, доверяет.