История, записанная в городе Киеве. Рассказана Александром Ивановичем – бывшим матросом портового буксира, недавно ушедшим на заслуженный отдых.
«Работал я тогда в Феодосии – крымском портовом городе, поражающем приезжего не только тем, что море видно практически с любой возвышенности, но и местными природными красотами, особенно в летнее время. Не зря в нашем городе ходит шутка о том, что он является «ударником туристической промышленности». С мая по октябрь тут всегда полно отдыхающих, приехавших, как по санаторной путевке, так и просто «дикарями». Что, собственно, и позволяет местным жителям иметь небольшой, но стабильный доход. Да и вообще, места тут очень красивые и в достаточной мере необычные. Чего стоят открытые совсем недавно и уже ставшие знаменитыми на весь мир Крымские пирамиды. И в горах, недалеко от нашего города, порой наблюдаются весьма необычные природные явления, над загадкой которых еще долго будут ломать голову наши ученые. Причем происходят эти явления не только на суше, в глубине полуострова, но даже и в открытом море.
Наверное, за много лет не осталось в нашей местности ни одного моряка, который бы ни разу не сталкивался с чем-то необычным. Разве что, это могли быть только «зеленые» курсанты, которые большую часть времени проводили в учебных классах, чем на воде…
В ту памятную ночь, когда мы выводили из порта какой-то иностранный сухогруз, погода стояла отвратительная. На море был достаточно сильный шторм. Который, хоть и был небольшой помехой многотонному сухогрузу, швырял наш буксир как маленькую щепку. При этом мы должны были вывести судно в открытые воды и вернуться обратно в порт, что также было непростой задачей. Одно дело, когда тяжелый «прицеп» нивелировал удары волн по нашему суденышку и другое, когда оно шло самостоятельно. Да и швартовка представляла немалую сложность. В результате чего, каждый из команды находился в неимоверном напряжении, как физическом, так и нервном. Каждый из нас в душе проклинал иностранцев, которым пришло в голову, выходить в рейс в такую погоду, да еще и ночью.
Спустя час, когда мы прошли около мили малым ходом, шторм усилился. Качка стала более чудовищной, такой, что мы уже не могли нормально передвигаться не только по палубе, но и внутри судна. Приходилось крепко держаться за стены, а порой вообще казалось, что судно переворачивается. Да еще и то расстояние, которое мы прошли, оказалось пройденным впустую. Сильное волнение отнесло нас обратно где-то на треть. (Уже позднее, несколько месяцев спустя, я узнал, что мы попали в очень редкое природное явление – такие ураганы последний раз были около девяноста лет назад.)
И тут как назло от удара волны сорвалась с крепления одна из спасательных шлюпок, которая, держась за одно из креплений, носилась по палубе, разбивая своим корпусом все на своем пути. После того, как было выбито стекло на мостике, и внутрь хлынула вода, капитан отдал команду выйти на палубу и закрепить посудину на место. Выполнять ее пошли двое: я и еще один матрос – мой друг Евгений.
Закрепившись линем, я стал добираться по скользкой палубе до шлюпки. При этом от удара волны мне пришлось несколько раз оказаться в состоянии невесомости. Меня просто поднимало в воздух, и я, находясь среди воды, воздуха и кромешной тьмы, перестал ориентироваться в пространстве. Это вызвало небольшой приступ тошноты, хотя я никогда не жаловался на свой вестибулярный аппарат.
Добравшись до лодки, я с трудом ухватился за мотаемый во все стороны корпус и, улучив момент, перебросил конец на гак. С помощью нечеловеческих усилий мы закрепили эту сторону шлюпки и уже было немного расслабились, когда следующая волна ударом смыла моего напарника за борт. Да так, что я даже сквозь рев ветра и воды услышал удар его тела о нос сухогруза.
От следующего удара волны оборвалось крепление, которое держало другую сторону лодки и меня едва не раздавило ее корпусом. Успев запрыгнуть на брезент, натянутый поверх лодки, я был смыт за борт следующей волной. Так как я был закреплен на спасательном лине, меня мотало в этой среде, ударяя о корпуса обоих кораблей, расстояние между которыми сократилось до минимального. Хорошо хоть под винт не угодил.
Как оборвался линь, я не заметил. В голове шумело, а места ударов жгло так, как будто туда прикладывали раскаленное железо. В дополнение ко всему я сильно нахлебался воды и мои легкие буквально разрывались от сильного кашля. Вскоре я почувствовал, что шторма вокруг меня нет. Меня охватило чувство ужаса, показалось, что я утонул! Пошевелить телом, сделать хоть одно движение, я не мог – тело, казалось, было не моим – оно мне не подчинялось. Сердце билось все медленнее, и с каждым новым ударом страх исчезал…
Вдруг я почувствовал, что меня кто-то держит под руки с обеих сторон. Мне стало очень тепло и комфортно, я смог спокойно дышать, хотя было как-то все необычно. Неожиданно стало необычно светло, я заметил, что свет исходил от тех существ, которые меня держали. Я понял, что я еще жив, а вот напарника моего больше нет… И только через некоторое время, когда мои глаза привыкли к яркому свету, я был очень удивлен, увидев, что меня под руки держат две девушки. Причем это я понял скорее интуитивно, чем увидел. Форма их тел хоть и была похожа на человеческую, но не имела признаков пола. Разве что, их лица…
Когда я окончательно пришел в себя, то сообразил, что мы движемся вверх, но так и не смог понять, куда именно. Вскоре меня опустили на твердую поверхность земли, где-то на скалистом берегу моря. Сколько прошло времени с тех пор, как я тонул, я так и не понял, но море было спокойным. При этом мне с моими спутниками было настолько хорошо, что даже не хотелось их покидать. Я заметил, что они были небольшого роста, около одного метра, но они явно обладали неимоверно огромной силой, соревноваться с которой не придет в голову ни одному из живущих на земле.
Вдруг они начали увеличиваться в размерах, став при этом полупрозрачными. Я, затаив дыхание, наблюдал, как они стали сначала ростом в семь метров, затем в двадцать, затем я просто потерял возможность сравнивать их рост. А вокруг стало настолько ясно, что от этого льющегося во все стороны света я поневоле закрыл глаза и опустился на колени. Я хоть и отношусь к Богу с безразличием (ну, есть – значит, так и хорошо), этим явлением был поражен до самых глубин своей души.
Задрав голову, я увидел огромные, полупрозрачные крылья, которые подсвечивали сумеречное небо. По размаху они могли запросто поспорить с каким-нибудь из наших, земных, аэробусов-гигантов! От этого мной овладел ужас и благоговение перед моими спасителями…
Через мгновение все резко исчезло и я остался на поляне один. Несмотря на то, что было относительно тепло, меня колотило как липку от пережитого.
Домой я добрался только к утру следующего дня (меня оставили в более чем ста километрах от родного города). И тут меня ожидало не менее любопытное событие. Как оказалось, за это время уже успели сообщить моим домашним, что я утонул во время шторма, и мое возвращение чуть не привело к вызову «скорой» для супруги, которая не спала эти сутки. На следующий день я отправился в больницу, несмотря на то, что я чувствовал себя отлично, необходимо было получить медицинское заключение. Результат вышел таким, как я и предполагал: на мне не было ни царапины! (И это при том, что, судя по своим ощущениям во время шторма, я получил травмы несовместимые с жизнью, то есть практически был мертв!)
Поскольку начальство сия бумага не удовлетворила – в расчет брались еще и слова капитана – то меня решили отправить на неделю в отпуск, от греха подальше. Это время я провел с супругой на даче, где в один из вечеров и рассказал ей свою историю.
Надо заметить, что в отличие от меня, жена была набожной и, сделав собственные выводы из моего рассказа, стала уговаривать меня сходить в церковь, поставить свечку за свое спасение и в благодарность. А когда мы туда пошли, она не только заставила меня выполнить необходимые процедуры, но и почти насилу привела ко мне местного батюшку, которому велела полностью повторить мой рассказ. Конечно, от такого обилия внимания я немного растерялся, однако еще раз пересказал все, что со мной произошло…
И тут мне пришлось увидеть нечто такое, что вызвало у меня достаточно глубокое разочарование в служителях церкви. Услышав мой рассказ, священник так раскричался, словно я признался ему в служении нечистому. При этом он орал, что моя версия встречи с ангелами слишком неправдоподобна. Что эти существа не могут иметь внешность, приятную нам, это делают только черти и иже с ними для того, чтобы свести нас с истинного пути. А тот, кто увидит настоящего ангела, от страха покинет этот мир от разрыва сердца, испытав неописуемый ужас. А душа, оказавшись в ином мире, сразу сгорит от сияния, находясь рядом с этим существом, и что мне вообще следует молчать об этом, дабы не смущать своими «сказками» светлые души. В общем, наслушавшись гадостей, мы просто вернулись домой…
Тем не менее батюшка, который выслушивал меня в тот день, успокоиться на этом не захотел. Вскоре по городку пошли слухи, смысл которых состоял в том, что в городе появился сумасшедший моряк, который повредился головой и стал рассказывать всякие небылицы (речь, естественно, шла обо мне). Эти истории некоторое время спустя обросли такими «подробностями», что я уже не мог без приступа смеха, выслушивать те, что доходили до меня, настолько все это было нелепо…
Впрочем, спустя несколько лет, эта история постепенно забылась. Только однажды, когда я оказался в Киеве, в одной больничной палате с бывшим ветераном-фронтовиком, он рассказал мне историю, очень похожую на мою.
Во время ожесточенного боя его извлекли из этого месива несколько подобных существ, перенесших его на несколько километров в сторону. В тот день, по его словам, погибла вся его бригада.
Самым интересным оказалось то, что я ни на секунду не усомнился в правдивости его слов, хотя остальные обитатели палаты подняли нас на смех…
Как бы там ни было, даже сейчас, спустя десяток лет, несмотря ни на что, я готов с полной уверенностью заявить, что меня, как и этого ветерана, спасли настоящие небесные существа – Ангелы, как мы их называем. Да что тут говорить, с ними приходилось встречаться даже нашим космонавтам, и этому имеется документальное подтверждение! А значит, моя история была настоящей!» Из записей Яна Черного.