Советские времена. Небольшое село. Муж с женой.
Жена была очень набожная, а муж, наоборот – атеист. Всегда запрещал Настасье молиться и держать иконы в доме, а уж про церковь и говорить не стоит. Доходило и до драк, угроз, только вот Настасья веру в Бога не потеряла, а только скрывать от мужа пыталась.
Случай этот произошел как-то зимой. Николай, значит, ушел гулять с мужиками – то ли трактор новый в колхоз закупили, то ли бригадир «проставлялся», так сказать. В общем, не было его дома. Настасья-то достала икону, завернутую аккуратненько в полотенчико, зажгла лампадку, решила помолиться. Икона последняя осталась, так как все остальные Николаша выкинул, а эту жена успела припрятать. Поставила она ее на стульчик, встала на колени и только начала читать молитву, как входит Николай. Настасья от неожиданности аж подскочила. Увидев ее за всем этим делом, он просто озверел:
– Сколько же раз я тебе говорил не уподобляться этим глупым бабам, не заниматься этой ерундой?! – C этими словами он схватил икону, бросил на пол и начал судорожно ее топтать! При этом его охватил дикий смех, какой-то даже неестественный, страшный прямо-таки!
Настасья с причитаниями накинулась на мужа, но тот ее только жестоко оттолкнул, покрывая сплошным матом!
– Ради всего святого, что ж ты делаешь? – кричала женщина.
– Говорил тебе, вранье все это, вот растопчу и ничего мне за это не будет! Где твой Бог? Где? – с этими словами он собрал остатки иконы и выкинул куда-то во двор.
Настасья же вся в слезах побежала к соседке, дома она находиться просто не могла после всего этого… У тети Зины она провела где-то около трех часов. Та напоила ее успокаивающим отваром из ромашек, и как-то полегчало на душе.
Вернувшись домой, женщина встала в ступор. Николай лежал на полу без сознания. Дальше с его слов:
– Как только ты вышла за порог, ноженьки мои подкосились, в голове помутнело и будто бы молния в меня ударила, что-то яркое ослепило мне глаза, очнулся уже, когда ты меня по щекам била.
Врачи не смогли ничем помочь Николаю, они просто в недоумении – как в таком раннем возрасте у совершенно здорового мужчины, никогда не болевшем даже корью, отказали ноги. И только Настасья, да и сам Николай понимают, в чем дело. Они теперь вместе с женой ездят в церковь, молятся и просят прощения за грех великий – богохульство.