Хочу сразу оговориться, что вся мистика, которая случается со мной, – это как правило, совсем не страшные, но просто необъяснимые события. На звание «ужастика» тянул только один случай, да и то, в тот момент страшно не было, было, скорее, интересно.
В общем, мне было пятнадцать, и мы с другом надумали пойти поздно вечером прогуляться по Смоленскому кладбищу. Идея была его: он увлёкся ночными кладбищенскими прогулками, поскольку, по его словам, это давало ему вдохновение для написания музыки. А меня хотел взять за компанию, и заодно проверить: а не возникнет ли и у меня тоже аналогичных приступов вдохновения. Друг тогда верил, что на Смоленском Кладбище находится специфическая такая аномальная зона, которая помогает людям раскрыть свой творческий потенциал, и жаждал проверить свою теорию на практике. Кладбища я не боялась совершенно. Всё детство через него возвращалась из школы домой – и ничего пугающего не видела. Наоборот, такое умиротворение постоянно чувствовалось, покой. Зимой часто возвращалась в темноте – и всё равно не видела и не слышала там ничего страшного, ни разу. Так что на предложение отреагировала совершенно спокойно, и согласилась.
Был конец октября, и уже стемнело, хотя было не так уж поздно. Кладбище было закрыто, пришлось лезть через ограду. Какое-то время мы с другом просто бродили по дорожкам, любовались ночным небом. Где-то далеко ездили машины, и другу это не нравилось, потому что «нарушало атмосферу». Он потащил меня вглубь кладбища по каким-то едва видным тропинкам. Проклиная всё на свете, я ковыляла за ним и мрачно размышляла о том, что сапоги будет не отмыть. Ни намёка на мистическое настроение, ради которого мы на кладбище явились, не было. Наконец мы забрались совсем далеко. Несмотря на то, что кладбище я знала прекрасно, это место казалось незнакомым. Я списала это на темноту, которая неуловимо меняет очертания. Темнота была полной, видимость – плохой, я еле различала силуэт друга, идущего на пару шагов впереди. Фонарей в той части кладбища нет, и почему-то стало не видно огней домов. Меня это слегка насторожило, ведь листьев на деревьях почти не было, а Смоленское кладбище не такое уж большое, то есть, хотя бы вдали видеть окна мы, вроде как, были должны. По крайней мере, раньше я всегда видела их вдали, из любой части кладбища. Тем не менее, огней не было, машин тоже было не слышно, и я выкинула это из головы, полностью сосредоточившись на том, чтобы не поскользнуться и не упасть в грязь. Вот тут это всё и случилось.
Друг зачем-то остановился у большого металлического контейнера для мусора. Вокруг были только густые заросли кустов, деревья, могилки. Вдруг послышалось какое-то странное гудение, которое шло будто бы со всех сторон сразу. Может, сверху, может, из под земли. Оно было везде. Монотонное гудение на низкой ноте, в каком-то смысле, это был даже красивый, завораживающий звук. Я стала оглядываться, безрезультатно пытаясь определить источник звука, поинтересовалась у друга, слышит ли он это, и что это может быть. Однако же друг мой стоял с блаженно-отрешённым видом, улыбался и смотрел вверх. Я тоже посмотрела. Ничего там не было – небо и ветки деревьев, всё. Зато снова взглянув перед собой, я удивилась так, что сразу о друге забыла. Из под земли прямо перед мусоркой вырывались два конуса тёплого жёлтого света. Причём как если бы вершина конуса находилась под землёй, то есть, это были как бы срезанные световые конусы высотой метр или чуть больше. Потом появился ещё один. Ещё один, и ещё. Появлялись они как-то очень плавно, но при этом быстро, не знаю, как это описать. Они немного подрагивали, и пульсировали, каждый в своём ритме. Почему-то мне совсем не было страшно. Я тупо стояла и рассматривала высвеченную траву в основании этих конусов, пятна ржавчины, высвеченные на боку мусорного контейнера. Потом поднесла к свету ладони, и в мельчайших подробностях рассмотрела все линии на своих руках. Я чувствовала себя как-то глупо: не представляла, что делать. Снова позвала друга, но ему явно было не до меня. Он продолжал улыбаться и смотреть вверх. Звук становился громче, но световые конусы не стали ярче или больше. Закончилось это как-то очень резко: звук стал стихать, затем сзади раздался какой-то глухой стук, будто что-то не очень тяжёлое упало на мокрую землю, и звук исчез. Я обернулась, но ничего необычного не увидела, а когда повернулась обратно, конусов света уже не было. Друг уже пришёл в себя и начал взахлёб рассказывать о каком-то чудном видении – ему привиделся радужный мост через пропасть, но цвета были не как в настоящей радуге. После увиденного, я ничему не удивлялась, и просто глубокомысленно кивала. Хотя до того дня видениями мой друг не страдал. До самого дома он пытался подобрать описания для этих оттенков радуги, но так и не сумел. Когда я рассказала ему про то, что видела и слышала, он как-то не особенно удивился. Видимо, мысль о радужном мосте захватила его целиком.
Только когда я уже рассказывала всё это другу, мне стало страшно, причём очень. Спала со включенным светом, и почти месяц пыталась избегать кладбища. Зато друг под впечатлением от всего этого написал песню, которую долгое время считал лучшим своим творением. И очень расстроился, что у меня никаких способностей не открылось, ведь такое явление, по его словам, было явным знаком свыше. Правда знаком чего, сформулировать он затруднился.
Что это могло быть? В НЛО я как-то не верю, фары машин – тоже вряд ли, там негде было проехать машине. К тому же, конусов было пять, а не два или четыре, поэтому вряд ли это был свет фар… Какое ещё объяснение может быть у такого явления?