“Около пяти лет назад в нашем актовом зале кто-то стал постоянно хулиганить. Объектом хулиганств постоянно был старенький рояль: то рвали струны, то хлопали крышкой. Причём происходило это всегда в воскресенье, когда кроме сторожа в заведении никого не было. Самое обидное было, что каждый понедельник приходилось вызывать мастера-настройщика и, разумеется, платить ему за работу деньги.
Наконец, на педсовете приняли решение: группа энтузиастов во главе со сторожем и завхозом останутся на воскресенье в здании.
В эту “группу энтузиастов” вошли три учителя (в том числе и я).
Наконец, пришло долгожданное воскресенье.
До вечера всё было всё тихо: сторож с завхозом смотрели телевизор, а мы сидели за столиком, пили чай и разговаривали.
Без пяти минут девять мы услышали музыку. Это была “Лунная соната” Людвига Бетховена. Отправились в комнатку к завхозу, надеясь, что это музыка из телевизора. Как оказалось, нет. Телевизор был выключен, а эти два товарища мирно похрапывали на старом, облезлом диване.
Растолкав их, мы дружной компанией двинулись в сторону актового зала. Без сомнения, “Лунная соната”, но со множеством ошибок в исполнении. Причём после каждой ошибки раздавался то вскрик, то всхлип.
Подходили с трёх сторон, так как из зала были три выхода: два для зрителей и один для артистов.
На счёт “три”, мы дружно зашли в помещение. Музыка тотчас стихла. Но вот незадача: в зале никого не было!
– Хорош прятаться, выходи! – крикнул сторож (к этой фразе он добавил ещё одно слово, которое я озвучивать не буду).
В этот момент крышка рояля захлопнулась с такой силой, что вся женская половина завизжала и бросилась наутёк, а мужская, сохраняя полное молчание, но с глазами, полными ужаса за нами.
Оставшееся время мы провели в комнатке завхоза.
В течение следующих недель ситуация с роялем повторялась. Вначале думали, что это домовой. Кто-то решил оставить на ночь блюдце с молоком. На следующее утро разбитое блюдце в луже молока обнаружили на полу.
Потом пригласили батюшку. Но и он не помог, сказав, что здесь “очень тяжело”.
Уже начали думать о продаже рояля. И тут помог случай.
На очередном педсовете директор рассказал нам про знакомую, которая недавно побывала у него.
У неё недавно умер сын, который обожал играть на фортепиано. Оказывается, он должен был выступать на концерте в нашей школе и сыграть самые знаменитые произведения Бетховена. “Лунная соната” – одно из них и было одним из самых сложных в исполнении для него. Как рассказывала женщина, он сильно негодовал, совершая ошибки в любом произведении. За полторы недели до концерта его не стало.
Когда педсовет закончился, я пошла в свой кабинет, открыла шкаф с нотами и нашла злополучную сонату.
В воскресенье, зайдя в школу, я отправилась в актовый зал, водрузила ноты на рояль и ушла.
На следующий день всё прекратилось. Исчезли только ноты, оставленные мной. И по сей день наш старенький рояль исправно служит людям”.