Николай

Рассказала мне эту историю бабушка, а она, в свою очередь, услышала её от одной женщины, своей коллеги по работе. Рассказ буду вести от имени той женщины.
“В детстве приключилась со мной история одна, сколько лет прошло, а я до сих пор всё помню, будто вчера случилось.
Было мне тогда 12 лет. Война не так давно кончилась только. Жили мы с родителями в городе, а бабушка с дедом – в деревне, за несколько сотен километров от нас. Не часто мы их навещали: сама понимаешь, время нелёгкое, да и расстояние неблизкое. Но уж если и собирались к деду с бабой ехать, то перед этим всегда телеграмму посылали им, где указывали дату и примерное время прибытия поезда на ж/д вокзал, который находился за пару километров от их деревушки. А всё для того, чтобы дед нас встретил на повозке своей, так как дорога от вокзала к деревне шла через лес, да и с вещами не охота пешком столько идти.
Помню, зима тогда была в самом разгаре, а зимы ты знаешь какие раньше у нас были суровые, не то, что сейчас… Мой отец решил наведаться к своим родителям в деревню и меня с собой взял. Само собой, как положено, не забыли и отправить телеграмму за пару дней до выезда. На поезде мы без приключений добрались до нужного пункта, вышли на вокзале и стали ждать деда.
Около часа уже прошло – деда так и не видно. А на улице-то мороз сильный, не май месяц же! Подождали мы ещё немного и решили уж сами идти пешком до деревни, а это километров 10. Отец начал свою бутылку самогона, которую взял с собой в поездку, чтобы хоть как-то согреться, мне дал конфет и мы отправились по дороге, идущей через лес. Бояться было особо нечего: дорога была почти прямая, не прерывистая, разве что диких зверей тогда в лесах водилось немало, но оставаться на вокзале тоже был не вариант.
Не прошли мы ещё и пятой части пути, как начало темнеть: зима ведь всё-таки, темнеет рано. Пока шли, отец, незаметно для себя, почти опустошил бутылку с самогоном и был уже изрядно пьян. Мы остановились передохнуть. Отец сел на сумки с вещами, перекурил и … задремал. Как я не старалась его привести в чувства, уговаривала пойти дальше, холодно же, да и стемнело уж – всё безуспешно. Вокруг темно, страшно очень. Я упала на колени, заплакала и начала вслух читать молитвы.. да какие там молитвы, мы их и не знали в то время, просто просила помощи, сама не знаю у кого. Немного успокоившись, перестав плакать, я вслушалась в тишину и услышала шум неподалёку да скрип снега. Через пару мгновений из темноты показалась повозка, запряженная красивым жеребцом, а на повозке – мужчина, лет 50-ти, аккуратный такой, с важным видом. Вдруг на его серьёзном лице появилась добрая улыбка и он обратился ко мне:
– А чего это ты тут делаешь ночью в лесу?
Я рассказала ему о том, что мы с отцом ехали в деревню к бабушке моей, что нас должны были встретить с поезда, но никто так и не приехал.
– Давайте-ка быстро забирайтесь ко мне на повозку, накиньте тулупчик, что лежит там, согреетесь хоть немного. Довезу вас до деревни, – с улыбкой произнёс мужичок.
Мы с отцом залезли на повозку, прикрылись старым тулупом и поехали в сторону деревни. Наверное это бабушка за нами послала его, но почему не сразу?
Доехали мы очень быстро, по дороге не обмолвились ни словом. Уже слезая с повозки, мой отец поблагодарил нашего спасителя и спросил:
– Кто ты такой и как тебя звать хоть?
– Я конюх с соседней деревни, Николаем звать меня, – ответил тот и мигом скрылся за поворотом.
Дошли мы с отцом до нужного домика, там уж встретили нас бабушка с дедушкой, откормили, отогрели. Чуть позже бабуля слегка возмущённо спросила, почему мы не отправили телеграмму им о том. что собираемся ехать. Отец ответил, что отправлял телеграмму как положено, за пару дней, на что бабушка ответила:
– Не получали мы ничего. Наверное на почте что случилось. А как вы добрались-то сюда?
– А нас в лесу подобрал конюх один, с соседней деревни, Николай, – ответила я.
– Конюх? Николай? Да нет у нас таких и не было, сколько себя помню, – сказал дед, вопросительно посмотрев на меня и на отца.
– Ну уж не знаю, кто он был, но главное, что мы сейчас здесь. Всяко лучше, чем в мёрзнуть в лесу, – усмехнулся отец.
Дальше мы начали рассказывать, чего у нас в городе нового, и как-то забыли про этот случай.
Прошло много лет, развалился Союз, церкви и храмы открылись, можно было уже ходить туда без риска для себя и своих родных. Я на старости лет подалась в веру и, как и многие, тоже начала ходить в церковь. Зайдя в собор, я почувствовала какое-то притяжение и ноги сами меня повели к одной из икон. Взглянув на эту икону, я увидела на ней уже знакомое лицо. Лицо, которое я помнила с детства, с той страшной морозной ночи в лесу. Лицо моего спасителя. Это была икона Николая Чудотворца.
С того момента, приходя в церковь, я сразу же иду к этой иконе, чтобы ещё раз поблагодарить своего спасителя Николая.”