Ну, дай Боже!

“Хочу написать о моем прадедушке, который прожил сто пятнадцать лет. Служил он в то время ямщиком. Дело, конечно же, ответственное, важное, и все ждут, и никто не думает о погоде. (А еще скажу, любил он чарочку пропустить, сами понимаете, а где одна, там и другая.) Вот собирает его прабабушка в дорогу. Естественно, дала с собой “сидора”. Зима, снег, тихо, а он думает: “Да что ж мне ехать окружными путями, дай же я поеду через лес, и время сэкономлю и быстрее буду дома”.
Вот и поехал. Только заехал в лес, начал снежок порошить. Чем дальше в лес, тем хуже. Поднялась такая поземка, а потом вьюга закружила, да такая, что глаз не открыть. И вдруг видит: стоит барин на его пути и просится его подвезти. Прадедушка пожалел его, говорит: “Ну ладно, садись, а ехать тебе ж куда?” тот и отвечает: “А тут недалеко, чуть поверни – и будет там постоялый двор, вон там и переждем вьюгу”. А дед замерз (в шубу кутается), думает: “А почему бы и нет?!” На том и согласился. А барин тот едет и говорит: “А какие ж у тебя кони красивые, а главное что вороные, люблю таких. А поехали лучше ко мне, я тут недалеко живу, будешь в тепле, согрею, накормлю, напою…” И только тут прадед заметил, что барин тот одет совсем не по-зимнему. На нем красный кафтан (совсем летний), и сапоги (ну никак не по сезону). “Ну, поехали”, – соглашается дед. “Ты только тут еще раз поверни”, – говорит барин. Не успел дед повернуть, видит, а уже и приехали.
Стоит перед ним такой терем, что даже царям во сне не снился. Слуги отворяют ворота, руку ему подают, чтоб помочь сойти. Заходят они в терем, а там такая красота, что дед забыл, куда и зачем ехал. Вот тот барин хлопает в ладоши – и стол появился (ну прямо как в сказке). Присели. Дед в жизни такого угощения не видел, но все же отказывается: “Мне сало как-то привычнее, да самогонки жена дала”. “Ну ладно, давай будем кушать твое, ежели от моего отказываешься” – говорит барин. Слуги принесли дедов “сидор”. Дед давай угощать. Ну и как всегда: одна, вторая чарочка. Барин говорит: “А давай, мужик, в карты с тобой сыграем? Ты ставишь коней своих, а я ставлю на кон все, что у меня есть?”. Задушила в тот час деда жадность, согласился. (Просто подумал, а вдруг выиграю? Вот бабка обрадуется!) налили еще по чарочке. Дед со словами: “Ну, дай Боже!”, перекрестил ту чарочку на удачу. И вдруг очутился дед среди леса, на пеньке сидя, а в руках – еловая шишка. И кони его свисают с обрыва. Не помнит дед, как из леса выбрался, да только после того случая пить перестал, и детям и внукам наказал.”