Давно в детстве я гостил у своей двоюродной бабушки, в деревушке среди гор.
Как-то раз, мне не спалось и я на цыпочках спустился с мансарды на первый этаж. Взрослые засиделись допоздна – целый год не видели друг друга, и проводили разнообразные беседы. Плавно тема разговора перешла на всякие байки и странные истории из жизни. Вот тогда я и подслушал эту историю. Вот что я услышал:
“После войны это было, 46, кажется, год. Попала я тогда в больницу. А больницы-то были еще те – кругом голод, разруха, дефицит. Даже кроватей не на всех хватало, куда уж там медикаментов. Мне еще повезло – попала в палату, и лежала в относительно хороших условиях…
В одной палате со мной лежала женщина – худая, бледная. Ложку ко рту с трудом подносила, да и спала весь день почти. Никто не знал чем больна, потому просто старались помочь чем могли. Даже выделили ей железную кровать с сеткой. Рама, правда, гнутая была – по всей длине небольшие такие загибы. Я тогда и значения этому не придала.
Ну, так вот, ночью-то все спали – за день набегаешься, кто был в состоянии, помогали медперсоналу: убраться, готовить обеды и ужины, а за больничкой огородик был небольшой, в общем, кто на что горазд. А вот в ту первую ночь мне не спалось – лихорадило. И только начала я дремать, слышу, скрип какой-то непонятный. А потом дыхание тяжелое. Ну, думаю, может кому плохо стало, ворочается. А звук все громче становился, да тяжелее. Решила посмотреть что же такое случилось, может, дежурную сестру вызвать надо? Зажгла свечку и обомлела. Та самая худенькая и бледная дама сидела, вцепившись в край кровати и тяжело дышала. Подошла к ней – жар у нее сильный. Уложить попыталась – ни в какую. Только руками в уголок рамы вцепилась. Позвала сестру, та тоже не смогла уложить ее обратно. Через некоторое время позвали санитаров, здоровых, крепких мужиков. Но как они не пытались – женщина нисколько не сдвинулась с места. Так всю ночь и просидела, сестра только компрессы холодные на лбу ей меняла. А к утру жар резко спал, и бедняжка, без сил рухнув на кровать, уснула.
Только вот в самой кровати что-то изменилось, спустя несколько секунд до меня дошло – вмятин прибавилось. Подошла рассмотреть поближе – а там, отпечатки тоненьких женских пальцев. Сам же уголок рамы был выгнут по всей длине, словно не железо это было, а пластилин какой-то…
Выписали меня через пару недель. И каждую ночь она сидела на краю койки и гнула ее. Страшно-то вроде не было, на войне ужасов побольше навидались, но крестик я все-таки на ночь одевала, хоть и гоняли тогда за это. Что было с ней дальше, я не знаю…”.
Помолчав немного, бабушка перекрестилась и, пожелав всем спокойной ночи, отправилась спать. А зная ее, я уверен, что все это чистая правда.