21 июня 2007 года ездил с семьей в Аркаим (раскопки древнего города ариев в Челябинской области). На обратной дороге к моим родителям, они живут в 50 километрах, решили срезать напрямую по лесостепи. Местность более-менее знакома, но дело было после посевной, дорог наезжено немерено. Представляете, накатанная дорога, которая вдруг просто кончается, и так раз за разом, заплутали конкретно! Наконец выехали в деревушку и сориентировались. Пользуясь случаем набрали в колонке студёной воды, заскочили в местное сельпо, и там я встретил знакомого, с которым учились когда-то в школе, не виделись лет двенадцать точно. Так как рулить была очередь жены, мы с ним взяли по пивку и сели в летней кафешке (просто навес, обтянутый маскировочной сетью с деревянными столиками).
Как он попал жить в эту деревню – история отдельная, хотя тоже захватывающая, но она не к месту. Меня поразил шрам на лице у моего знакомца, от правого угла рта до уха. Я, естественно, поинтересовался, что это он под Гуэнплена косит. И вот что он мне поведал.
Нашёл он выгодную шабашку у фермера в соседней деревне, работа не пыльная, денежная, но возвращаться домой приходилось затемно и пешком, его старенькая иномарка находилась в долгосрочном ремонте из-за отсутствия запчастей. И вот как-то раз идет по привычной уже дороге, до дома осталось ручей пересечь и метров сто по улице. Через ручей четыре бревна перекинуто, мостик пешеходный. В начале улицы фонарь на столбе висит, светло вокруг. Видит – два мужика знакомых навстречу идут, разговорились, оказалось, местечко тихое ищут, чтоб, так сказать, в спокойствии водочки употребить. Устроились прям под мостком, на берегу ручья. Столик из подручных средств организовали, закусь порезали. Так как стопка была одна, пили по очереди. Протянули рюмку моему знакомому. Ну, говорит, выдохнул я и залпом выпил, и тут же взвыл от боли… Смотрю вокруг – ни знакомых нет, ни стола, ни закуски, один под мостом сижу, свой нож в руке держу, кровища из щеки хлещет. Хорошо, голову влево дёрнул, а то бы точно в глотку лезвие вогнал. Щеку зажал и кое-как до фельдшера доковылял в полуобморочном состоянии. Когда спустя время тех мужиков встретил, с которыми якобы возле ручья сидел, выяснилось, что их и в деревне-то не было, где-то на полевом стане в ту ночь работу работали. Я не очень-то и поверил в такое наваждение, белочка, говорю, наверное, к тебе наведывалась. Но знакомец клялся, что не употреблял, так как работодатель насчёт спиртного строг, выпить и то решился только потому, что выходной дали. А ручей тот дурной славой пользуется, говорит, слухи ходят, что там во время гражданской войны семью расстреляли по оговору. Но пора было ехать, я с ним распрощался, и мы уехали. С тех пор я знакомого своего больше не видел, во всемирной паутине он ещё не засветился пока. Но, как говорится, доказательство у него на лицо, т.е. на лице!