В детстве нас, как и многих других городских детей, родители часто отправляли в деревню на лето. Делать там особо нечего, вот мы и развлекались, слушая деревенские байки. Одну из них нам поведал местный дед Михаил. Расскажу от его лица:
«Раньше-то в деревнях народу много было, не то, что нынче. И дворы были по богаче, скотины у всех побольше, чем сейчас. В нашей деревне был заведен порядок – летом лошадей со всех дворов по очереди пасти. От каждого дома пастух караулит табун одну ночь. Я тогда совсем молодым парнишкой был. Помню, настала наша очередь коней стеречь. Вечером отец говорит мне: «Я лошадей на луг погоню, что за осиновым леском, а ты, как стемнеет, туда приезжай, мне подсобишь, да смотри, чтоб не за полночь!» А я у зазнобы своей задержался в соседнем селе, и чтобы отец не шибко ругал за опоздание, решил путь скоротать и поехать напрямки через Колый Луг. Это место деревенские наши дюже не любили, поганым считали. Столько там вещей нехороших творилось с людьми – не передать! Там и траву не косили, и скот не пасли никогда, все стороной обходили. А я в тот раз решил: «Через Колый Луг путь короче, поеду, и будь что будет» Луг-то этот большой, а с одной стороны скат крутой, как обрыв, да прямо к речушке Гадке спускается. Вот, стало быть, подъезжаю я к этому обрыву и слышу музыку негромкую, еду ближе – музыка слышней становится. Тут лошадь волноваться стала, фыркает, ушами прядет. Подъехал я к самому краю, гляжу – глазам своим не верю – под обрывом, прямо на самом берегу Гадки столы стоят накрытые, на них свечки горят, еды всякой полно. А вокруг народ на гармошке играет, песню затянул. Пригляделся я и вижу, что там вся наша деревня – от седых стариков до баб с дитями малыми на руках (это глухой ночью-то!). И мои все там: мать, сестры, отец мой. И я сам! Вдруг тот, который «я сам», остановился, повернулся в мою сторону и на меня рукой молча показывает. Музыка смолкла, все притихли, стоят молчком и на меня глазеют. Я от страха оцепенел весь. Лошадь моя почувствовала, что я поводья ослабил, развернулась – и ходу оттуда! Я еле в седле удержался. Прискакал к своему дому, потихоньку захожу – все мирно спят, кроме отца, он-то в ночном, меня дожидается. А я от страха до утра из дому носа не высунул. А на утро получил нагоняй от отца.
До сих пор не знаю, кого я у речки видал».