Подслушанный разговор

Раз или два в месяц я обязательно езжу к родителям мужа в другой город, благо, что ехать всего ничего – каких-то пятьдесят минут. До маленького городка, построенного поволжскими немцами, идет маршрутка под громким названием “Властелин”. В одном из магазинов находится и касса “Властелина”, а там сидят поочередно бабушки, которых я уже отлично знаю. Да и они знают меня. Когда требуется, билет придержат, да и разговариваем мы с ними, когда автобуса долго нет. Очень приятные, в общем, кассиры.
Как-то раз, накануне Нового Года, я ехала к свекру со свекровью. Настроение было приподнятое. Я купила билет, зашла в супермаркет. Но времени до автобуса все равно было полно, поэтому я решила посидеть на стуле возле кассы, посерфить в Интернете.
В этот вечер я и услышала разговор кассира с другой пожилой женщиной, вроде как, уборщицей в магазине “Гроздь”. Я на тот момент только-только зарегистрировалась на сайте, ходила с “большими ушами”, интересовалась всякими необычными историями. И внезапно набрела как раз на такую историю.

У Василисы была младшая сестра, Наташа. Росли они разными. Василиса более серьезная, много думала о работе, все делала своевременно. Наташа напротив витала в облаках. После школы повстречала такого же романтически настроенного парня, быстро сошлась с ним. Мама хваталась за голову: девчонка сбегала из дома, в окна по вечерам лазила на встречу с любимым, чтобы избежать родительского гнева. В общем, получилась самая обычная история – запретный плод сладок, и паренек-студент казался ей мужским идеалом.
Закончилось все беременностью. Затем последовала и свадьба: все-таки парень оказался порядочным. Молодым дали комнату в общежитии от завода, на котором работал новоиспеченный супруг.
Несколько лет все шло тихо и гладко. Появились у Василисы две племянницы. Только вот у супруга Наташиного возникло стойкое пристрастие к алкоголю, а там он и новую подругу себе нашел.
Наташе было от чего горевать. Через сочувствующих подруг нашла в глухой деревне какую-то бабку-ведунью, готовую отвадить любимого и от бутылки, и от разлучницы.
Приехала она к бабке, заплатила ей, как было уговорено, едва ли не последние деньги отдала, многое вынес из дома муженек.
Бабка начала обряды проводить. Какие – Наташа ни подругам, ни сестре, никому не рассказывала, ей об этом было строго запрещено распространяться, чтоб “беду не навлечь и силу от отворота не потерять”.
Чуда не произошло: по возвращении домой Наташа обнаружила пустой дом, деток она у сестры на день оставила. Вздохнув, Наташа подумала, что не помогает никакая бабка против женского горя.
Но спустя некоторое время Наташа отметила, что денежки в доме водиться стали, а муж все чаще приходит домой трезвым. Особенно радовало ее то, что он оставался с супругой по вечерам, а не убегал в неизвестном направлении, как раньше. Зажили нормально: все вернулось на круги своя.
Хуже стало самой Наташе. Пусть в семье царил покой, а в душе ее было тревожно. По вечерам она стала тревожиться, как только густеет сумрак, она не спит. Муж волновался, говорил ее семье, что Наташа сидит по ночам в кровати, не спит, а глаза у нее закрыты. Время шло, Наташа начала лунатить.
Старуха-мать заприметила неладное, озаботилась этим делом, заказала молитву за Наташу. Только дочке хуже стало. Она вообще слегла в постель, на работу не ходила. Стояла высокая температура, выжигала женщину. Конечно, ее лечили, только лечение мало помогало.
А как мать в дом иконку принесла и поставила на сервант, началось. Наташа выла целыми днями, кричала, но со своей постели не сходила. Мать с сестрой приняли решение: обратились к священнослужителю из своей церкви.
Тот наведался в дом к Наташе. Осыпанный руганью и проклятиями, ушел оттуда, сказав, что ничем помочь не может, если только сама Наталья не придет в церковь. Он отметил, что скорее всего Наташа связалась с нечистой силой, чтобы для себя что-то заполучить, ну или для близких. Тут родным и стало все понятно.
Они давили на Наташу денно и нощно, умоляли ее сделать правильный выбор, аргументировали испуганными детьми, обеспокоенным мужем, рушащейся семьей.
И вот Наташа, измученная тяжелой болезнью, согласилась. Священник предупреждал, что никто не должен даже помогать Наталье идти до церкви и по ее территории. Кто если возьмется за нее или силу какую приложит, то все, бесполезно будет идти дальше, впору хоть назад возвращайся.
Василиса пережила ужасный день: она видела, как мучилась сестра. Чем ближе она подходила к церкви, тем бледнее и озлобленнее она становилась. Она шла по шажочку вперед, мать и сестра были по обе стороны от нее. Но трогать было нельзя.
Наташа еле держалась на ногах. Василиса с ужасом вспоминает, что сестра едва ли не ползком зашла на церковные ступени, но дальше зайти не сумела, не смогла. Очень быстро попятилась назад, потом – по дорожке и за ворота, а там и домой к себе попала. Все для нее было кончено: сгорела она через несколько дней.

Василиса, вспоминая все это, не священника винит. Знать, такое условие обязательно для того, чтобы победить зло в душе, подвергшейся нападению неизведанного. Она бы хотела помочь сестре, но нельзя было!
Наташу она тоже не винит, говорит только, что дурость и отчаяние довели ее до такого конца.

В общем-то, услышанной истории я верю. Двум женщинам, беседующим друг с другом, вовсе незачем лгать друг другу, особенно в том возрасте, когда все прошлое очень явно встает перед глазами и ценится особенно.