Итак, началась эта история с того, что я познакомился с девушкой. Нет, конечно же, не «вживую», а через СМС. Увидел совершенно случайно на местном казанском телеканале в СМС-чате неприметное сообщение: «Кому грустно, звоните! 89655…..», как раз в тот момент, когда в очередной раз вспомнил о бросившей меня три месяца назад Гульнаре (до сих пор это из головы никак не вылетало), вновь начинался приступ депрессии, и тут, как водится, неожиданно пришло решение этого больного вопроса о воспоминаниях из прошлого.
Я через минуту уже набрал стандартное сообщение: «Привет! Как дела? Видел твое сообщение по телевизору… Мне сейчас действительно немного грустно» и стал ждать ответа. Не прошло и тридцати секунд (я, признаться, не ожидал такой реакции), как пришел ответ: «Что тебя тревожит?»
То, что не было обычных «Привет! Как дела?» и «Как тебя зовут? Сколько тебе лет?», меня почему-то не смутило. Я сразу стал набирать ответ, и у нас состоялся, я бы даже сказал, вполне себе душевный диалог.
В своих телефонных строчках я пытался вкладывать душу, через несколько порций СМС кратко уже написал историю моих непростых взаимоотношений с Гульнарой, получал необычные, но в то же время эффективные советы: «Не переживай… Перемелется, мука будет… Улыбайся почаще, просто радуйся жизни, тому, что дышишь, у тебя нет никакой болезни, все родные и друзья живы – здоровы. От осознания этого у тебя должен происходить просто всплеск положительных эмоций».
Я, честно, и не думал, что подобные высокоинтеллектуальные девушки (я сразу решил, что моя собеседница из таковых, у которой я даже сразу не спросил и об имени), сидят в подобных ТВ – чатах, считая, что СМСиться и флиртовать с незнакомыми – удел малолеток.
С Алсу (так ее звали), я пообщался через СМС недели две-три, несколько раз созванивались (и я поражался ее красивому и тихому голосу). Ее СМС стали для меня настоящим бальзамом, у меня все внутри дрожало от непередаваемого чувства восторга, когда мой телефон вибрировал, сообщая о пришедшем сообщении. Те редкие звонки стали для меня еще большим утешением, мы разговаривали обо всем, что угодно. Вот бывает такое: вроде проговорил с человеком полтора часа, а о чем – и вспомнить-то толком не можешь. Но все равно тебе всегда приятно слышать его голос и разговаривать с ним.
В итоге дело, само собой, дошло до того, что решил пригласить ее встретиться. Однако здесь меня ждало разочарование: на мою просьбу она сразу ответила категоричным отказом. Я уже было готов вновь начать расстраиваться, но она неожиданно, сразу же за «отказной» прислала еще одно сообщение. «Ты пойми, я действительно не могу встретиться. Ни с тобой, ни с кем-либо. Даже с мамой. Но это временно». Я перестал понимать ее логику, но этим она меня и начала пленить. При следующих созвонах и общении по СМС, Алсу всегда уходила от ответа и разговора, когда я намекал на возможную встречу. Я уже выражал свою обиду, причем, как мне казалось, чересчур грубо (еще бы – я раскрывал ей самые сокровенные тайны, а она даже не хотела со мной увидеться).
Как же я был глуп! В конце концов, после очередной моей язвительной СМС о том, что она вновь не может со мной встретиться, она мне ответила коротким сообщением: «Я бы с удовольствием. Но я лежу в больнице, в онкодиспансере уже третий месяц. Мне скоро должны сделать операцию, шансы 50%. Прости, что скрывала, мне было страшно и стыдно тебе об этом говорить».
Говорить о той гамме чувств, которые я испытал, прочитав это, наверное, бессмысленно. Я несколько минут стоял в простом оцепенении, эти строки буквально поплыли у меня перед глазами.
Весь оставшийся вечер я провел в слезах. Я ей так и писал: «Алсу, я не могу… Я плачу, Алсу… Я плачу и не могу остановиться… Прости…»
Она не ответила мне. Ни разу не написала, когда я не выдержал и позвонил, она не брала трубку. Мне стало страшно. Я не хотел верить в то, что прочитал и в то, что додумывал мой мозг, когда с ее телефона не было ни единого ответа.
Так я провел в безумном состоянии почти всю ночь. Наутро я, словно опомнившись, вскочил и побежал одеваться.
Доехав до республиканского клинического онкологического диспансера, я обратился в регистратуру с просьбой подсказать, лежит ли у них с марта девушка по имени Алсу.
Регистраторша, пожилая женщина, с подозрением на меня посмотрела и, открыв свой журнал учета и смотря имена пациентов, начала как бы невзначай спрашивать меня, кто я прихожусь этой Алсу, и с какой целью я к ней приехал.
Я не совсем уверенно ответил, что я – ее одноклассник. «Что ж вы тогда фамилию-то не помните?» – удивленно спросила женщина. «Поменяла она ее после замужества, вот и забыл», – так моя ложь звучала куда увереннее.
«Ладно… Вот, есть Алсу у нас, точнее их у нас две. Одну вчера привезли, одна вот лежит… Так, получается, что с марта, да, все верно».
У меня внутри застучало сердце от радости и одновременно от страха. Как она выглядит? Лысая девушка с печальными глазами? Или когда-то радостная, но сейчас угасающая красавица?
«Какая палата?» – стараясь сдерживать эмоции, спросил я.
«Постойте, постойте, – регистраторша начала вновь листать журнал. Потом, увидев что-то, неожиданно посмотрела на меня с каким-то осунувшимся лицом. – Умерла она, девочка-то, ночью… Операцию не перенесла. Мои соболезнования».
Сложно сказать, сколько усилий мне стоило не упасть в обморок. Мир покачнулся, я прильнул к окну регистрации, оперевшись на него…
«К-к-как?» – вздрагивая от волны удушья, только и смог выдавить из себя я.
Регистраторша вскочила, выбежала из своего маленького закутка с взявшимся, неожиданно откуда, стаканом воды.
«Молодой человек! Вы в порядке? Присядьте, присядьте, попейте!» – она буквально силком дотащила меня до скамеек и дала мне воды.
Через несколько минут я оклемался и лишь тяжело вздыхал от услышанного.
«Я помню ее, девочку-то эту… – регистраторша немного приобняла меня. – В университет собиралась поступать, наши медсестры рассказывали. Красивая она, очень сожалею. Всевышний забирает самых лучших. У нее, по-моему, мама недавно тоже погибла в аварии… Девочка сиротой осталась, одна лежала, зачахла…» – женщина тяжело вздохнула.
Как сейчас помню, ее слова я слышал откуда-то издалека. Я не понимал, что происходит. Нет, я не плакал, я просто вздрагивал всем телом, пытаясь подавить в себе невыносимую боль.
Когда мне немного стало полегче, добрая женщина сказала, что за телом девушки еще ночью, после кончины, приехали дальние родственники, и она может узнать, где ее похоронят. Я ее поблагодарил, но ответил отказом. Я вряд ли бы смог присутствовать на ее похоронах и не сойти с ума.
Я присел на скамейке рядом с входом в диспансер и схватился за голову. Взял телефон в руки, стал перечитывать эти сообщения, эти слова, который писал человек, знавший, что смерть стоит у нее на пороге. Человек, который, наверное, даже не был уверен в том, увидит ли он новый рассвет утром. Мне стало горько и обидно за свои гневные сообщения, за то, что я не мог понять эту девушку.
Неожиданно телефон вновь завибрировал, прервав мои размышления. Пришла СМС. Трясущимися руками я открыл текст сообщения.
«Прости меня, ты мне действительно стал очень близким. Я бы хотела тебя увидеть, я уверена – ты очень хороший человек. Но сейчас я уже этого не смогу сделать. Но мне уже хорошо, и я перестала бояться. Я совсем скоро смогу увидеться с моей мамочкой. Спасибо тебе за все».
Не веря своим глазам, я стал смотреть время сообщения. Бывает, что они задерживаются из-за сбоев в сети оператора и приходят гораздо позже. Однако через мгновение пришло еще одно, короткое.
«Я с мамой. Все хорошо :)»
Это был единственный «смайлик», который она когда-либо ставила в сообщения…
