Сестра моя получила квартиру в посёлке Лев Толстой в Липецкой области. Квартира была не новая и, естественно, закрытая. А за ключом от неё сестра ездила к бабке какой-то в деревню километров за тридцать.
Потом обнаружилось, что в той квартире раньше жил брат этой бабули. Ему бы отписать жилплощадь сестре, а он не стал или не успел, а сама она тоже не подсуетилась вовремя. Словом, после смерти брата досталась квартира государству, а от него – моей сестре.
Вот, значит, открывает она дверь, заходит в эту квартиру. А там посреди комнаты круглый стол, а посреди стола какой-то свёрток. Она развернула его аккуратненько, а там мелочь, крошки хлебные, ошкурки. Ну, она так же аккуратно всё это обратно завернула и выкинула.
А зря. Люди потом говорили, сжечь надо было. Но кто ж знал…
И вот начали с этой квартирой происходить странные вещи. Что бы она с ней не делала: ремонт или просто мебель сменить – чудные дела творились.
Первым делом заказала она металлическую дверь в Липецке. Накануне того дня, как заказ должны были привезти, звонок. Так и так, говорят, стали вашу дверь делать, покрыли эмалью и стали в печи обжигать. А печь возьми да прямо на вашей двери и сломайся. Так что неизвестно теперь, когда ваш заказ доставим…
Ну, привезли, наконец, злополучную дверь. Стали устанавливать – откос отвалился.
Потом стали канализацию проводить, копали яму рядом с домом – так лопатой пробили водопроводную трубу, думали, что корень.
Мебель купила – так продавцы к ней ещё четыре раза ездили, недокомплект исправляли. Купила холодильник – сломалась “Газель”, которая его везла. И так с любой мелочью.
Следом стала сестра эту квартиру приватизировать – тоже намаялась по полной. То справки какие экзотические нужны, то приёмные дни внезапно оказывались неприёмными…
Ходила она, конечно, и к священникам, и к знахаркам. Выговор получила за то, что сразу свёрток не сожгла. Ну, правда, батюшка обещал освятить квартиру после того, как она её полностью укомплектует. Потом, говорит, спокойно жить можно будет.
А бабулька та, что заговор на квартиру накладывала, до сих пор жива и славится своей силой в тех местах. Она, возможно, и не по злобе наговор накладывала, скорее добро брата охраняла. Государственное-то право владения да право пользования – всё это сложно для неё было, так она пыталась по-свойски квартиру за собой оставить. Как умела…