Сказочная слива

Эта давняя история случилась в 80-е годы. Заболела моя бабушка, мамина мать, тогда ещё не старая женщина, и нам пришлось срубить ради неё её любимую сливу.

А дело было так:

У калитки возле нашего двора росло пышное дерево – белослива. И в то лето, как и всегда, оно было усыпано медовыми плодами, которые обожала наша бабушка Арпина. Каждый день она срывала большую миску этих нежных плодов, ставя её посреди стола во дворе – угощение для всех желающих. Но чаще она ела их сама, отгоняя пчёл, которые, жужжа, облепливали эту миску. Остальные ели сливы неохотно – приелись. А я считала, что они больно приторны и редко брала одну-другую. Так что бабушка, считай, сама их с большим удовольствием и съедала.

И вот однажды наша бабушка неожиданно слегла, не подав семье утром завтрака, как это было заведено. Мы, обнаружив её, едва дышащую, в постели, вызвали скорую, но врач никакой болезни у неё не определил: температура в норме, сердце и давление в порядке, ничего конкретно у неё не болело. Только вот с постели встать не могла – слабость, головокружение, сонливость. Маме, когда она склонилась к ней – поправить подушку, бабушка Арпина удивлённо сказала: «Ой, Лида, а чего ты такая маленькая? – И пальцами показала её размер – сантиметров 10. – Во-от такая. И зачем ты шторы закрыла? Темно. Сейчас ночь?». Хотя шторы были открыты, а в окна бил яркий солнечный свет. Медсестра, которая приехала с врачом скорой помощи, тихо шепнула маме: «Ищите знахарку, а то помрёт».

Мама кинулась искать знахарку, что было непросто. Ведь теоретически знахарок в то время не должно было быть – из-за идейной просвещённости населения, шедшего по жизни, как по ступеням: пионерия, комсомол, партия. Но практически они были и пользовались большим спросом. Нашла и мама – в станице Марьянской, расположенной в 35 километрах от Краснодара, где мы жили. Как ей объяснили, ехать туда надо было с первым пригородным автобусом – чтобы пораньше занять очередь, поскольку к ворожее съезжалось очень много народа. Стопроцентно – все бывшие пионеры и комсомольцы, а, возможно, даже и нынешние коммунисты. С собой наказали взять 3-х литровый стеклянный баллон – для воды, которую все набирают во дворе знахарки, из колонки, и 30 рублей – плату за приём.

Присматривать за бабушкой осталась я, пятнадцатилетняя девчонка. Но она могла бы прекрасно обойтись и без меня, потому что почти весь день проспала. И при этом, к моему ужасу, выглядела абсолютно мёртвой: восковая, глаза и рот запали, под глазами синяки и дыхания почти не слышно. Я то и дело подходила проверять – жива ли бабуля? Она даже пить не просила. Спала и спала.

Мама вернулась к вечеру и, сразу разбудив бабушку, сказала ей: «Знахарка говорила, что ты неверующая. Поэтому сначала велела спросить у тебя – будешь ли ты пить наговорённую воду?». «Буду! – прошептала бабушка. – Что угодно буду, только спасите меня, а то я всё время куда-то падаю. В яму какую-то». Мама налила ей из банки стакан воды, дала выпить, и проговорила: «Ещё сказала, что ты какую-то резинку во дворе нашла? Это правда?». «Да, – тихо ответила бабушка, глаза которой после выпитой воды немного прояснились. – Новенькую, с метр». «И что ты с ней сделала?». «В коробку с рукоделием положила». «Её надо сжечь, – заявила мама. – А ещё знахарка сказала, что сливу, что у нашей калитки растёт, надо немедленно спилить». «Спилить?- слабо возмутилась бабушка. – А чем она ей повредила?». «Тебе повредила! Говорит – кто-то поливает эту сливу мёртвой водой – нам на смерть, – пояснила мама. И вздохнула: Да бог с ним, с деревом. Как она узнала-то про него? Даже разглядела, что сливы – белые. Люди про эту знахарку всякие чудеса рассказывают. Она сказала, что порча на тебе очень сильная, потому что ты, мама, этих слив больше всех съела. Но если ты три банки наговорённой воды одолеешь, то скоро выздоровеешь. Так ты разрешаешь эту сливу срубить, будь она неладна?». Бабушка только рукой махнула и тут же заснула.

А надо отметить, что наша бабушка Арпина, выросшая в безбожные времена, действительно была отнюдь не религиозной, не веря ни в какую мистику. Всегда говорила: «Нет ни Бога, ни чёрта, а есть только злые люди. Их и надо бояться». А в тот раз, тяжко заболев, на всё согласилась. Найденную ею загадочную резинку мы торжественно сожгли прямо во дворе вместе с коробкой для рукоделия. И шикарное плодовое дерево, пригласив соседа с бензопилой, спилили, оттащив к мусорке поленья и ветки. Вместе с медовыми плодами, которые так и просились в рот.
И вскоре наша бабушка пошла на поправку.

Выпив первую банку наговорённой воды, она поднялась на ноги, с трудом передвигаясь по дому. Мама ещё два раза ездила к той знахарке за наговорённой водой для неё. Но не скоро наша бабуля включилась в свой обычный ритм – борщи, огород, телевизор. Всё больше спала или лежала. Её лечение обошлось нашему семейному бюджету в сотню рублей, что по тем временам были немалые деньги. Зато наша бабушка полностью выздоровела.

И снова стала ярой атеисткой.

«Что ты мне голову морочила какой-то знахаркой? А лечила меня простой водопроводной водой! – сказала она маме. – Враки это всё – про порчу! Просто я, наверное, гриппом безтемпературным переболела. И дерево вы зря спилили, такие вкусные сливы были! На базаре таких не купишь. Вам бы только крушить всё. Тёмные вы люди». Про резинку она и слушать не захотела. Сказала, что она её, наверное, сама обронила. А потом нашла.
Ну, что с ней поделаешь? Да и неважно это. Главное – наша бабушка вновь была здорова.

Мама потом, в ответ на мои расспросы про знахарку, сказала, что пыталась вызнать у неё – кому же мы помешали? Как зовут человека, лившего что-то нехорошее под нашу сливу? Ведь мы никого не обижали, ни с кем из соседей не ссорились. Кто это делал? Но знахарка ей сказала: «Мне проблемы не нужны. Ты видишь, сколько ко мне народу ходит? Если все, кто порчу на них навёл, за меня возьмутся, думаешь, я долго на свете проживу?» Мама решила, что она права.

А наша бабушка Арпина после этой истории прожила, радуя нас своим участием в семейной идиллии, ещё пятнадцать лет.

Вот такая история. Мы как будто побывали в сказке Пушкина «О мёртвой царевне и семи богатырях», в которой царевна откусила отравленное колдуньей наливное яблочко и упала замертво. Прямо как наша бабушка Арпина. А могла ведь и вся наша семья – если б и мы, как и бабуля, обожали белосливы – упасть замертво. И спасать нас было бы некому. Да и в гроб положили бы нас отнюдь не в хрустальный.