Осталась я как-то у подруги своей Нади с ночевкой. Район, где она прочно обосновалась, своеобразный. Даже не район, скорее улица: несколько стареньких пятиэтажек, десяток частных домов (в одном из них и жила подруга) – и все это окружено лесом. Только по названию лесопарковая зона, есть там, конечно, и дорожки для спортсменов, и лавочки для пенсионеров, а в остальном – глухой лес.
Сидим мы с Надей на крыльце: тишина, над головой – августовское звездное небо, лес шумит, стволы деревьев поскрипывают. Тут она меня вроде шуткой спрашивает: «А ты домовых боишься?» Отвечаю в том же духе: «А у тебя водятся что ли?» Подруга: «Ну, да, после того случая завелся у меня телохранитель».
С головой у Надежды все нормально, более того, работает она в очень серьезной организации, куда без длительного обследования у психиатра просто не приняли бы.
Про упомянутый случай знала я вкратце – не любила она про него вспоминать, а тут вдруг сама разоткровенничалась.
С ней дружили мы с детского сада, вместе пошли в первый класс, а потом ее отца, военного инженера, на Сахалин перебросили, семья последовала за ним. Когда огромной стране стали не нужны военные – они вернулись и обосновались в старом бабушкином доме. Полугода не прожили – погиб отец. Офицер старой закалки, маниакально честный и справедливый, заступился за подростка, которого избивала пьяная компания. Ударили ножом, оставили умирать в том самом лесу, недалеко от дома. Через два месяца умер дед – не выдержало сердце. Остались в доме одни женщины: престарелая бабушка, Надя, ее мама и младшая сестра.
Но беда одна, как известно, не ходит. Наде тогда шестнадцать было, возвращалась с подготовительных курсов, и встретился ей возле родной калитки пьяный сосед с ножом. Помощи ждать было неоткуда. Она даже кричать не могла от ужаса – горло перехватило, лишь хваталась за страшное лезвие. На ладонях у нее несколько шрамов.
Тут на дорожке, что из леса вела к домам, появился человек, он-то и спугнул несостоявшегося маньяка. Повезло подруге, одним словом.
После этого происшествия боялась она спать, прямо в истерике билась.
Тогда-то и появилось «нечто». В очередную бессонную ночь возник в дверном проеме мужской силуэт. Подруга аж подпрыгнула – мало того, что кошмары снятся, так еще и наяву приходят. Обливаясь ледяным, липким потом, подумала даже, что отец вернулся. А между тем, неизвестный двинулся к ней, теперь она могла его и разглядеть: невысокого роста, молодой, светловолосый. Точно не отец.
Надя уже мысленно с жизнью простилась – так жутко стало, а ее неведомый посетитель подошел поближе и растянулся на полу возле кровати, вроде как спать собрался. В этот момент посетила ее мысль, что все хорошо будет, и теперь она под защитой. На удивление уснула мгновенно, едва подушки коснулась. Утром никаких признаков присутствия постороннего человека она не обнаружила. Матери рассказала, та ей стала успокоительное на ночь давать, но человек появлялся почти каждый вечер. Возникнет в дверном проеме, войдет и ляжет у кровати. Охраняет. Надежда даже боятся его со временем перестала, спала отлично.
Пару лет назад она вышла замуж. Муж ее, Володя, тоже невысокий, светловолосый, правда, не совсем молодой, на двенадцать лет старше.
Об одном только забыла я ее совсем спросить, появлялся ли ночной гость после замужества.