Tогда и приду

История старая. При коммунистах дело было. Сейчас, глядя на старших подруг, диву даюсь: сорок лет, а всё молоды, замуж выходят и профессии меняют.
Раньше такое редкостью было. Уже в тридцать в старые девы записывали. Какими бы не были люди сильными, а общественная мораль кого угодно или вороной белой обратит, или неудачником заставит почувствовать.
С героиней моей истории так и вышло. По началу-то она думала: “Не важно, что другие думают, а я и после тридцати замуж пойду, и с умом, всем на зависть!” Библиотекаршей она работала в моём районе. Горе от ума, так сказать. Подруги её цеплялись за шансы последние. Та, к примеру, что историю эту поведала, в военной академии поварихой на полставки устроилась, это с высшим-то образованием! Не зря – встретила приличного там мужчину: военный приехал для повышения, накормила, пожалела, приласкала, да и сыграли свадьбу. Рассказывала, что библиотекарша наша всё нос задирала, мол, бегают за мужиками, лишь бы за кого выскочить, а она совсем не такая, не опустится до этого. Так её за гордость полюбит избранник, что все лопнут от зависти.
Шли годы. У нашей “поварихи” муж уже в полковниках ходил, а библиотекарша всё принца ждала. Замкнутая стала, сыпью от переживаний покрылась. Как-то поехала она в центр, и пристала к ней старуха. Вид у старой был жуткий, не одежда, а тряпки да рваньё.
“Хочешь, жизнь твою налажу? Муж будет и достаток в доме”. Библиотекарша всерьёз не восприняла предложение: “Хочу, да платить тебе нечем, искала бы кого побогаче”.
Бабка не отстаёт: “Вот когда будет чем платить, тогда и приду к тебе за денежкой”. Та посмеялась, да и согласилась. Только подумала: “Совсем старуха спятила, адрес-то не знает”.
Недели не прошло, стал известный учёный в библиотеку заглядывать. У героини нашей и сыпь прошла сама собой, и учёный к ней с конфетами да цветами повадился. Поженились они. Продукты им на дом по блату стали привозить, дача роскошная, живи да радуйся. Работу в библиотеке та бросила, мол, не барское это дело. Подружки сами ходить перестали к ней, устали от хвастовства. Той и хорошо: когда утешали, нужны были, а теперь ей жёны сантехников ни к чему, только позорят перед новыми знакомыми – генеральшами да посольскими жёнушками. Деньги всё откладывала, на что – не помнит моя приятельница.
Раз пересчитывала она накопления, и звонок в дверь. Открыла, а на пороге старуха в лохмотьях, запах от неё страшный, вонь, одним словом. Ввалилась как к себе домой и как собака давай углы обнюхивать. “Отдавай, – говорит, – все сбережения”.
“Нет у меня сбережений, хватит новый паркет пачкать. Вон отсюда!” – Кинула ей милостыню, но та не взяла. Расхохоталась жутко, пригрозила, что всё заберёт, но гордячка была уверена, что сама всё заслужила, и выгнала бабку. Ту самую, что жизнь обещала ей устроить.
Палочки ароматические зажгла да мужа ждёт, а муж так и не появился. Только уведомление о разводе и приписка в два слова: “Встретил другую.” Деньги сгорели вместе с квартирой, причём виновницей пожара сама бывшая библиотекарша и была, и ничего не осталось, кроме старых подруг, разумеется. Не держали они на неё зла.
А выводы… Выводы сами делайте.