Три ряда под током

Какое-то время назад при Политехническом музее, где есть отдел редких часов, работал мастер-часовщик. Эту историю рассказал мне он во время одной из посиделок с ним.

— Вам, ученым, деньги зря платят, — начал он свой рассказ. — Потому что никто не может объяснить, что произошло со мной однажды в жизни. А дело было очень просто.
В Казахстане я тогда жил, и был в тех местах лагерь для заключенных. Колючая проволока, вышки, собаки. Лагерь как лагерь. Но я не об этом. Молодой я тогда был, ну и выпивал крепко. Короче, загулял я там в одной компании. Возвращаюсь домой, поздно уже, темно, заблудился. Ходил, ходил, смотрю — колючая проволока. Значит, думаю, к лагерю вышел. Пошел обратно — опять проволока. Побродил я так, всякий раз в забор из колючей проволоки упираясь. Что делать?

Решил лечь спать где-нибудь до утра. Лег под какой-то стеной и заснул. Лето было, тепло. Опять же, молодой. Утром, рассвело только, солнца еще не было, проснулся. Гляжу — где я? Ничего понять не могу. Осмотрелся — вокруг проволока в три ряда. Оказывается, в зоне я очутился, в лагере. Увидел, где проходная, и пошёл туда. Там дежурный офицер, двое солдат. У них глаза на лоб вылезли: «Кто такой? Как попал?». Я объясняю, мол, по пьянке. Говорю — не помню, как забрел.

Смотрю, офицер этот испугался, серый весь стал. Увел меня в другую комнату. Заставил обо всем написать. Прочел. Молчит. Потом порвал, что написал я, и даже обрывки скомкал, в карман сунул. Говорит мне: «Три ряда проволоки видел? Там ток пущен. Пройти там ты не мог. Мог только через проходную. А двери заперты изнутри, ключи в сейфе. Мы на территорию никого не впускали. Если бы впустили или выпустили без пропуска, нам — трибунал. А раз непонятно, как ты сюда попал, получается, что это мы пустили тебя в зону. И место всем нам — и мне, и солдатам, что дежурят, в таком же лагере. А тебе, раз ты появился здесь и не говоришь, как попал и зачем — тебе самый большой срок. Соображаешь?».

Хоть после вчерашней пьянки голова была как чугунная, но понял я сразу. Все, думаю, конец. Не отмотаться. Сидим друг перед другом, что делать — не знаем. Ему срок и мне. Ну и солдатам тем двум, что с ним, это уж точно. Закурили. Молчим. Потом он говорит мне: «Ладно. Придумал я, кажется. Жди здесь». И ушел к солдатам. Сижу я, ни жив ни мертв. Что он задумал? Убьют, может. Пришел он быстро. «Живей», — говорит. Провел меня через темный тамбур такой. Ключами несколько запоров открыл в железной двери. Потом еще дверь, замки… «Иди, — говорит. — Никому ни слова. Если трепанешься — всем срок! Дуй!». Не помню, как до поселка добрался. Но никому об этом деле не сказал.

Такая история. Сейчас-то я уже могу говорить, как было. А почему так получилось, объяснить никто не может. Не по воздуху же я над проволокой перелетел? Три ряда все же. И ток пущен…