Здравствуйте! Хочу рассказать историю, после которой я заинтересовалась паранормальными явлениями и начала исследовать их в меру своих возможностей.
Я заканчивала второй курс, а точнее, сдавала сессию. Одним из самых заморочных зачётов было программирование: по нему следовало написать и защитить очень сложную и творческую программу. Задание нужно было делать группами по три человека. Мне не повезло с напарниками: и Юру, и Андрея в институте видели только в течение первых двух недель семестра, потом они ушли в глухое «подполье» до самого начала сессии. Не отвечали ни на телефоны, ни на сообщения вконтакте, которые я строчила, пытаясь воззвать к их совести. Не появлялись в общежитии.
В один прекрасный день я всё-таки обнаружила их на паре, и, не слушая никаких возражений, потащила делать курсовик сразу же после занятий. Сначала мы сидели в библиотеке, но потом она закрылась, и нам пришлось перебраться в небольшую кладовку при кабинете черчения, где хранились детали, служащие моделями для чертежей. Так вышло, что оптимизация программы увлекла нас, и мы совсем забыли о времени. Спохватились только после полуночи, когда институт, конечно, уже был закрыт. Никто точно не знал, какие штрафные санкции полагались студентам, которых застукают в институте после закрытия, но выяснять это перед самой сессией совсем не хотелось. Мы решили сидеть в кладовке до утра, но вскоре нам захотелось курить, и Андрей вспомнил, что в одном из соседних кабинетов, вроде бы, открывается форточка.
Форточка была одна, поэтому мы курили по очереди. Дожидаясь своей очереди, я села на подоконник, прижавшись к стеклу плечом и височной частью головы. Вдруг, сильнейшим ударом со стороны окна меня просто скинуло с подоконника на пол, дважды перекувыркнув в воздухе и хорошенько приложив локтями и подбородком о ближайшую парту. Она стояла на расстоянии двух-трёх метров от окна. Как раз в момент удара я смотрела в окно, и в него ничего не ударялось. К тому же, стекло совсем не пострадало. Но удар был. Я не сама соскользнула, если бы сама, то я бы так не кувыркалась, и так далеко бы не отлетела. Просто физически бы не смогла, я никогда не занималась ни паркуром, ни другим экстримом, где можно было научиться таким сальто с места. Юра, который тогда как раз курил у форточки, тоже был сброшен на пол неизвестной силой, ему даже больше досталось: он сильно рассёк бровь и лоб о металлический угол доски. Андрей стоял далеко от окна, поэтому не пострадал, но он тоже слышал звук глухого удара.
Думаю, страшно было нам всем, но мы старались это не демонстрировать. Пытаясь шутить, мы упрямо пошли курить в другой кабинет, где тоже открывалась форточка. К нему нужно было подниматься по лестнице. Мы шли, стараясь не скрипеть ступеньками. И вдруг ступенька под моей ногой как будто провалилась. Было такое ощущение, что нога то ли застряла в провале, то ли её схватили в области щиколотки – никак было её ни сдвинуть, ни выдернуть. Но при этом нога не онемела, не парализовалась, я чувствовала все мышцы, которые напрягала до предела, пытаясь освободиться. Стараясь не паниковать, я нашла телефон и посветила вниз. Моя нога намертво «приклеилась» к совершенно ровному участку ступеньки, джинсы вокруг щиколотки слегка шевелились. Так могло получиться, если бы нога дрожала незаметно для меня, или (как я тогда подумала) если бы щиколотку действительно держали невидимые пальцы, пытающиеся покрепче схватить выскальзывающую конечность.
Я объяснила свою проблему Юре и Андрею, которые обернулись посмотреть, почему я отстала. Они тоже стали дёргать мою «пленённую» ногу. Не думаю, что это был результат наших усилий, скорее, моему невидимому мучителю просто наскучило меня удерживать, но через несколько минут ногу «отпустили» так резко, что я чуть не упала.
Покурив, мы решили остаться в кабинете. Там и сидели до утра, почти без происшествий. Когда уже светало, дверцы шкафа с учебными материалами открылись, закрылись и снова открылись. И ещё мне показалось, что в воздухе отчётливо запахло горелым. Андрей тоже почувствовал этот запах, а Юра – нет, и мы оба сочли за лучшее притвориться, что всё в порядке, чтобы не пугать и без того напуганного одногрупника.
Вот такая весёленькая выдалась ночка. Как я уже говорила в начале, после этой ночи меня и Андрея очень заинтересовала паранормальная активность в целом, и паранормальная активность в нашем институте в частности. Мы всеми правдами и неправдами втёрлись в доверие на кафедре физики и раздобыли прибор для измерения электромагнитного поля. Считается, что с помощью этого прибора в отсутствие возможных помех электромагнитного характера можно зафиксировать активность разных сущностей. Прибор был сломан, но мы с Андреем его починили. Испытание в лабораторных условиях устройство прошло «на ура», его чувствительность даже немного повысилась по сравнению с аналогичными приборами. В зимнем семестре мы неоднократно оставались в институте на ночь и обследовали с помощью электромагнитного счётчика и диктофона (для записи ЭГФ) коридоры и кабинеты, уделяя особое внимание тем, где с нами случилась та летняя мистика. Но ничего не нашли – стрелка счётчика практически не колебалась, на диктофоне были лишь наши с Андреем голоса и самые обычные шумы. Почему так вышло, не знаю. Ведь что-то было там той июньской ночью!