Хозяин леса

Эту историю я услышал от Николая. Познакомились мы с ним на одном из энергообъектов Ленинградской области. Не смотря на большую разницу в возрасте, мы быстро нашли общий язык, так как оба увлекаемся охотой и рыбалкой.
В одни из выходных собрались мы порыбачить на Луге, благо от места командировки до неё было рукой подать. Приехали, поставили палатку, закинули донки, развели костёр.
Николай – собеседник отличный, а уж истории про охоту и рыбалку он может рассказывать сутки напролёт. Родился и вырос он в Карелии, а охотиться стал лет с 14.
Клёв в тот раз категорически не шёл, а ночь выдалась достаточно холодной. Через несколько часов и бутылки коньяка, выпитой для сугреву, я не удержался и рассказал историю о Свете. Ожидал вполне стандартного скептицизма или шуток в свой адрес, но, к моему удивлению, Николай воспринял всё вполне серьёзно. И рассказал мне историю из своей жизни.

Далее буду писать от его имени, во-первых, потому что так атмосферней, а во-вторых, потому что не умею писать от третьего лица от слова «вообще».
Дело было в начале 90-х, жил и работал я тогда недалеко от станции Янисъярви на железной дороге. После перестройки работы было мало, денег и еды было ещё меньше, поэтому многие мужчины промышляли охотой и рыбалкой. Браконьерствовали, конечно, страшно – и сети ставили, и охотились не в сезон. Но лесники все были “свои”, и за бутылку самогона могли закрыть глаза на что угодно. Да что уж говорить, самыми страшными браконьерами как раз они и были.
В двух домах от меня жил Апполоныч. Хороший мужик, егерем был и по совместительству главным браконьером. Стрелял во всё, что движется прямо из окна своей Нивы.
А потом организовал что-то вроде бизнеса. Устраивал охоты для богатых, в любой сезон и на любую дичь. Охотником был отличным, повадки зверей знал, я с ним часто на охоту ходил. Через какое-то время стал меня и моего друга Василия с собой брать на некоторые охоты.
Например, на медведя на берлоге. Мы страховать должны были, на случай, если клиент промахнётся или испугается. Нам за это денежка полагалась, по тем временам весьма немалая.
Время шло, и “бизнес” Апполоныча процветал. Появились и “постоянные клиенты”. Такие, как Павел Андреевич, сейчас бы его назвали новым русским, но в то время, таких, как он, называли просто братки. Жил он в Питере, первый раз на охоту приехал с кем-то из знакомых. Захватило его это дело. Купил он себе дорогой карабин и стал приезжать чуть ли не каждый месяц. Сам я с ним общался мало, всегда старался держаться на расстоянии от таких людей. С виду мужик как мужик, чуть за тридцать, но вот только до крови жадный оказался. Не сама охота ему нравилась, а убийство. Ведь как бывает, целый день по лесу проходишь, никого не встретишь даже, а всё равно удовольствие получишь. С Павлом было не так, ему даже трофеи не нужны были, мясо дичи он не ел, всегда еду с собой привозил. А убивать вот очень любил.
Особенно крупную дичь: кабана, оленя, медведя. На медведя особенно нравилось ему ходить. А Апполоныч рад стараться был – наделал засидок, засеял поля овсом. Зимой на берлогу ходили.
Медведей в то время было в наших лесах много, но после нескольких лет браконьерства их количество сократилось. Уж не знаю, кому и как они платили и с кем договорились, но на это все закрывали глаза, по крайней мере, в нашем лесничестве.
А Павлу каждый раз везло, некоторые люди годами на медведя ходят и взять не могут. А Павел чуть ли не каждый раз с добычей. За год бывало по 5-7 медведей убивал, никого не щадил: ни самок, ни медвежат. Стоит должное ему отдать, стрелял он отлично и ни разу не испугался. Многих, кто первый раз на медведя ходит, от страха парализует. Ни убежать не могут, ни выстрелить, когда косолапый на них бежит. Для таких ситуаций как раз и нужны мы были. Промахнулся клиент по медведю или испугался – стрелять Апполоныч начинал, а если и он не убивал, то мы с Василием подключались.
И вот однажды в середине зимы перед очередным приездом Павла пошёл Апполоныч берлогу искать, чтобы охоту устроить. Снег тогда ещё в начале ноября выпал, да так и лежал.
Вернулся к вечеру, рассказал, что нашёл берлогу и следы вокруг неё. Судя по ним, медведь далеко от берлоги не отходил и регулярно туда возвращался. Но оттепелей не было с самого начала зимы. Мы подумали, что это шатун. Его так и так убивать надо, пока к деревне не вышел или кого из людей не задрал. Я предложил отправиться на место утром, но Апполоныч решил подождать пару дней приезда Павла.
Через три дня по свежему снегу мы отправились на охоту. Около полудня были на месте. Берлога располагалась в небольшом овраге, дно которого было покрыто медвежьими следами. Судя по реакции лаек, медведь был в берлоге. Собак решили поберечь, Василий срубил молодую берёзку и начал шурудить ей в берлоге. Время шло, ничего не происходило, но собаки всё никак не могли успокоиться.
Через час, уже изрядно замёрзнув, мы решили, что медведя всё-таки в берлоге нет, а собаки так реагируют на его запах. Расслабились. Тут-то всё и началось.
Он появился на вершине склона и сразу же напал на нас. Буквально скатился вниз. Он не издавал ни звука. Честно говоря, я до сих пор не знаю, был ли это просто медведь. Один раз я видел труп 550 килограммового самца, но то, что напало на нас было гораздо крупнее.
Первыми пришли в себя собаки, они не бросились на него, а с визгом кинулись врассыпную. Мы схватились за оружие. Апполоныч с Павлом начали стрелять первые, у них были карабины.
Я стоял ближе всего к склону, это существо бежало прямо на меня. Я выстрелил из двух стволов одновременно, а потом меня просто втоптало в снег.
Очнулся я от того, что меня тряс Вася. Помогать Павлу и Апполонычу уже было бессмысленно, Меня спасла только толстая фуфайка – отделался ушибленными рёбрами и сотрясением. Кое как с Василием дошли до деревни, позвонили куда следует.
По пути Вася заплетающимся языком рассказал, что перескочив через меня, медведь кинулся на Павла. Павел стрелял до последнего, в упор, но это его не спасло.
Апполоныч, попытался вскарабкаться на склон. Ему почти удалось. Но медведь схватил его за ногу и стащил вниз. Что случилось потом, не сложно представить.
Василий ко времени нападения уже успел разрядить ружьё. Он попытался залезть по склону, но поскользнулся и упал вниз. Понял, что сейчас убьют и его. Но существо даже не обратило на него внимания, развернулось и потрусило к выходу из оврага.
Потом Вася впал в ступор. Сколько он просидел на дне оврага, не помнил. А когда немного отошёл, заметил, что я подаю признаки жизни и бросился приводить меня в чувства.
На следующее утро с егерями и милиционерами пошли на место. Надо было выследить и убить медведя, пока следы не занесло, да и уверены мы были, что ранили его смертельно. Невозможно было с такого расстояния промазать. Следы основательно занесло снегом, который шёл ночью, но кровь была. И Павла с Апполонычем, и цепочка капель, уходящая в лес. Пошли по ней с собаками. Шли несколько часов до болота, там следы заканчивались, а собаки так и не смогли взять след.
Все пришли к выводу, что на нас напал просто крупный медведь. Мы согласились, потому как не знали, как ещё можно объяснить случившиеся.
Несколько из егерей были мне знакомы, через некоторое время я узнал подробности.
Оказывается из берлоги было два выхода. И это существо скорее всего было в берлоге, когда мы пытались выманить его оттуда. Но вместо того, чтобы кинуться на нас, оно вышло с другой стороны оврага, поднялось на склон и только потом напало. А собаки чуяли его всё это время.
Уже почти два десятка лет прошло с тех событий, а я до сих пор не знаю, что это было. Не уверен, что это был медведь. Мы с Васей до сих пор общаемся. Я думаю, что он видел больше, чем говорит. Но на все мои расспросы он или отмалчивается, или рассказывает то, что рассказал тогда в лесу.
В ту зиму при схожих обстоятельствах погибло ещё несколько человек из соседних деревень. Во всех случаях фигурировал очень крупный самец, он нападал внезапно, часто из засады. Охотники сами становились добычей.
Он никогда не ел свои жертвы, даже если убивал одинокого охотника. Для шатуна это поведение более чем странное. Те, кто выживал после встречи с ним, клялись и божились, что стреляли в него и попадали. Егеря несколько раз пытались пройти по свежем следам и следам крови, но каждый раз следы приводили в болото и обрывались.
Люди перестали ходить в лес, а если и выбирались, то большими группами. Вспомнились старые легенды о Хозяине леса, который наказывает тех, кто без должного уважения ведёт себя в лесу и убивает дичь ради забавы. Люди посмеивались над этими рассказами, не принимали всерьёз. Но как мне кажется, где-то в глубине души в них верили. Уж слишком необъяснимые события происходили тогда в лесу.
Зима закончилась, прошла весна, наступило лето. Нападения закончились. Егеря посчитали, что медведь или умер, или перебрался в другое место. Так и закончилась эта история. Почему это существо не убило меня и Васю, до сих пор не знаю, на медведей больше не охочусь.

Вот такую историю услышал я на рыбалке. Хочу заметить, что при описании нападения я использовал фразы «это существо», «оно» и так далее не по своей прихоти. Так говорил Николай, когда описывал события того дня, так написал и я.
Возможно, я кое-где приукрасил историю, есть за мной такой грешок, но факты я не искажал, пишу так, как мне рассказали.