Жестокий ангел

Василий Никифорович, г. Орел вспоминает:
«В начале 30-х нашу семью выслали в Сибирь. Помню случай, который приключился со мной. Забрался я, пацан, на кедровое дерево, высоко от земли. Вдруг сорвался и повис на тонкой ветке. Душа ушла в пятки: все, думаю, конец. Раздался хруст, ветка обломилась… А я очнулся обнимающим толстый ствол дерева. Каким чудом преодолел расстояние до ствола? Что за неведомая сила меня подхватила? Я догадываюсь… Мне кажется, я знаю ответ.
Жили мы, семья врага народа, в Прокопьевске, в бараке. Голодали. Раз ранней весной, я тогда в четвертый класс перешел, меня мама за картошкой послала. Колхозное поле перепахивали, и можно было насобирать мерзлой картошки, оставшейся с прошлого урожая. Мама выдала мне наше единственное ведро, и я пошел. Трактористы не возражали, чтобы я «попасся» на пахоте, но вдруг откуда ни возьмись появился объездчик на лошади. Ему не понравилось, что я ворую, и он стал меня прогонять. Ударил несколько раз хлыстом по плечам, спине. Пришлось мне убегать. Но от лошади особенно не убежишь. Пришло в голову – спасаться в озере, еще покрытом вязким ледяным месивом. По самые плечи я ухнул, ведро потерял. От обиды крикнул: «Чтоб ты сдох!» Доскакав до воды, объездчик хотел осадить коня, но тот вздыбился и рванул вперед, в воду! Объездчик не ждал такого фортеля, свалился, запутавшись в стременах, а конь поволок его в озеро… Со всех сторон к нам бежали колхозники. Я не стал дожидаться, что дальше будет, рванул к берегу.
Дома мать побила меня за ведро. Вечером я вышел на улицу и вижу среди мусора почти новехонькое ведро (одна дырочка в днище)! Я отремонтировал его, и мама меня поцеловала. На следующий день я встретил тракториста. «Утонул объездчик-то», – сказал он.
Отца на «чистую», хорошо оплачиваемую работу не брали. Он надрывался в шахте, заработал туберкулез и умер, когда мне исполнилось 15 лет. Мы были нищие. Я пошел на шахту просить хоть какой?то помощи. Когда вошел в кабинет, начальник разговаривал по телефону. Отстранился на секунду от трубки. «Чего тебе?» –
спрашивает. Я просил машину, отца на кладбище отвезти. Начальник поморщился: «Иди отсюда, никакой машины врагам народа не дам» – и продолжил свой разговор…
А я уже приметил швабру в углу, схватил ее и с криком «Я убью тебя!» бросился на начальника.
В этот миг порывом ветра распахнуло окно. Между мной и начальником оказалась оконная рама. Она?то и спасла его, приняла на себя удар. Звон стекла отрезвил меня: заберут в тюрьму – что станет с сестренками и мамой?! Кинулся я вон…
Повезло. Начальник не смог тогда до милиции дозвониться. Кричал, кричал в трубку, но связи не было – пропала! А потом он остыл. Шахтоуправление помогло с похоронами, и никаких печальных последствий для меня эта история не имела. Удивительно: ведь сажали тогда за пустяки, а тут: сын врага на жизнь начальника покушается! Чудесный случай помог избежать верной тюрьмы. Но еще больше я благодарен судьбе за то, что отвела меня от убийства, не допустила до злодейства.
В 1967 году я работал на Отраднинском сахарном заводе. Однажды случилась авария, и было очень много работы. Я устал страшно! Шел со смены по территории, вдоль стенки здания, дошел до угла и встал – захотелось дух перевести. Тут ко мне подходит женщина. Я отметил, что она мне незнакома, а чужих на завод не пускают. Я хотел спросить, что она здесь делает, но она меня опередила: «Чего ты стоишь?» Я ответил, что сильно устал. А она мне: «Иди спокойно!» И так сказала строго, что это было похоже на приказ. Я повиновался, сделал шага три или четыре, а потом думаю: «Стоп… да кто она такая, чего командует?» Оборачиваюсь – а ее уж нет! А в это время сверху на то место, где я стоял минуту назад, упала большая глыба льда. Если бы не та женщина – не писал бы я сейчас это письмо, меня бы точно прибило… Но… может, то и не женщина вовсе была?
Странные события, которыми насыщена моя жизнь, убеждают меня в том, что не все так просто в этом мире. Верю я, что в помощь и защиту даны нам ангелы хранители. Разные они бывают. Ленивые, ничем себя не обнаруживающие, и жестокие, спасающие тебя любой ценой. Даже ценой чужой человеческой жизни. Видимо, мне такой ангел и достался.
Сейчас мне 74 года. Жалею об одном… Поздно я все понял. Кто то по моей горячности на тот свет отправился. Пусть все они и были моими обидчиками, но очень горько это осознавать. Мучает вопрос: не придется ли мне расплачиваться за это? Вот я и хочу всем сказать: осторожнее, пожалуйста, с проклятьями – сбываются!»