Я легонько поглаживала лежащего по голове, стараясь скрыть подлые слёзы. Волос почти не осталось, видна белая тонкая кожа с синими прожилками, да ещё незаживающий шрам от жёсткой расчёски. Второй час ночи, лето, невыносимая жара, спать совершенно не хочется.
– Вот видишь, как мне повезло! – хрипло проговорил дядя. – Такая тёплая погода, земля будет рыхлая, на похороны денег не много потратите.
– Что ты говоришь? Это аномалии погоды, тем более, что в жару пациенты хуже выздоравливают! – Я не стремилась врать больному, зачем? Дядя Зизи, как я его называла, и так знает, что умрёт. Мы все это знаем, но стараемся скрыть боль под маской. Пусть последние дни будут как можно более хорошими.
– Да, даже на даче, вблизи реки очень душно! … Принеси водички, пожалуйста.
– Сейчас. – Я спрыгнула с подлокотника дивана и ушла на кухню.
– Ну что? Опять шутит? – Спросила мама.
– Да, как всегда.
– Сегодня ночью опять собака лаяла.
– И что? Ты веришь в эти бабушкины бредни? – Состроила я рожицу.
– Не верю, но приходится…
***
«Боже! Забери меня, пожалуйста! Я не могу, я мучаю их… Ещё эта собака, она постоянно воет… Я знаю, собака воет к покойнику, мыши скребутся к покойнику… Забери меня, я тебя прошу… Хотя бы заткни эту противную собаку. Мне больно, мне очень больно, я уже не могу им улыбаться, Лизу ещё не понимает, какие муки я переживаю. Это хорошо, она маленькая, ей не надо знать.
Собака, замолчииииии!..»
***
Утро было не лучше всех других. Зизи опять улыбается, он думает, я маленькая и ничего не вижу. А мне ещё хуже от того, что дядя пытается закрыться в себе.
– Как ты себя чувствуешь? – присела на корточки перед кроватью я.
– Хорошо, моя дорогая.
– Сейчас приедет медсестра, я схожу открою.
– Беги. – Я подтянула его на подушки – у него не было больше сил, не смотря на то, что ему колют витамины. Эта проклятая опухоль не даёт ему ничего сделать.
Когда я вернулась с медсестрой, мама меня отправила на речку.
Опять собака завыла, у меня непроизвольно покатилась слеза. Почему она не может замолчать, от её звуков у меня всё сжимается внутри, становится так тоскливо…
Раскрасневшаяся мама встречала меня перед домом:
– Лиза, не иди туда, он умер…
Заткните эту проклятую собаку!..
22 августа 2010 года.