В то время мне было 30 лет. Устроилась в детский сад, который пользовался в нашем городе дурной славой. Там произошло несколько несчастных случаев. Погиб ребёнок, подавившись абрикосовой косточкой из обеденного компота. Причём подавился не во время обеда, а когда был тихий час. Просто уснул с этой косточкой за щекой и не проснулся. Когда отец пришёл за ребёнком и ему рассказали, что произошло, он сильно избил воспитательницу и пообещал посадить её в тюрьму. А воспитательница, которой было всего 20 лет, в тот же вечер повесилась.
В 90-е годы этот садик закрыли, и на его территории разместилась швейная мастерская. Весь город гудел, когда прогремевшая на всю страну банда расстреляла на заросшей территории бывшего садика трёх рабочих. Потом садик снова открыли. И вот на заре двухтысячных я устроилась туда музыкальным работником. Но, проработав всего месяц, сразу поняла, что дурная слава за садиком ходит среди людей не зря.
Оказалось, у них постоянная проблема со сторожами – почему-то никто из них не задерживался здесь больше месяца. Всем мерещились привидения. Говорили, особенно донимал призрак ребёнка. То он игрушки разбросает в какой-нибудь группе, то мячом громко играет в спортивном зале. А зайдёшь проверить – нет никого. Устраивались мужики сторожами и увольнялись один за другим. А кому понравится маленькая зарплата, да ещё в придачу с привидениями? Сторожить сад по ночам чаще всего было просто некому.
Настал день, когда меня вызвали в кабинет к заведующей. Мне объяснили, что раз я не замужем и без детей – а работником я считалась ответственным, – то у меня просто нет морального права отказать им в просьбе подежурить ночью. Даже приказ показали: «в порядке производственной необходимости». И объяснили, что у них все незамужние и бездетные дежурят по ночам. По очереди.
В привидения и всякие астральные штучки я не верила, была атеисткой. Правда, иногда заходила с подругами в церковь свечки поставить. Но только потому, что в те годы это стало модным, многие так делали, ну и я за компанию. Так что мне сам чёрт был не страшен.
Конечно же, я согласилась, только спросила: можно ли дежурить с подругой, а то как-то скучно одной. На радостях мне разрешили даже парня пригласить, если таковой имеется.
В шесть часов вечера я закрыла все калитки на замки за последними ушедшими воспитателями, и мы с подругой удобно устроились с баночкой коктейля – они только появились в нашем городе, очень хотелось попробовать. Сидела я возле столика с телефоном – каждый час до полуночи должны были звонить заведующая и завхоз, чтобы узнать, всё ли у меня в порядке.
И вот сидим мы с подружкой, болтаем о том о сём, коктейль попиваем. Иногда бросаем наш пост и идём через длинный коридор в спортивный зал, чтобы посмотреть из окна на продуктовый склад – не грабят ли его. Маленький склад-пристройка освещался мощным прожектором и двумя уличными фонарями. Надо быть совсем ненормальным, чтобы при таком освещении его грабить, рискуя сесть за решётку из-за мешка сахара или муки.
Заведующая и завхоз исправно звонили до полуночи каждые полчаса, спрашивали, всё ли у меня хорошо. И всегда радостно сообщали, что до шести утра, когда на смену придут педагоги, осталось столько-то часов и минут.
Мы с подружкой засиделись почти до двух ночи. Уже перед самым сном я рассказала ей обо всех этих сказках с привидениями. Мы дружно посмеялись над мракобесием коллег и пошли укладываться спать. Рядом находился кабинет психолога, где был мягкий уголок, который нам любезно предоставили для отдыха. Выключили свет, легли на уютный диванчик.
И вдруг будто у самого уха я отчётливо услышала громкий детский смех. Подскочила как ошпаренная. В темноте разглядела силуэт подруги, которая тоже встала.
– Ты слышала? – спросила я. – Только что ребёнок смеялся!
И сразу после этих слов в коридоре возле телефона что-то упало. Мы обе так завизжали, что у меня заложило в ушах. Вместе вскочили на диван, поджав ноги. Потом бросились что есть мочи из кабинета психолога по длиннющему гулкому коридору. Добежали до спортивного зала. Первой внутрь влетела подруга, потом я, успев закрыть дверь на шпингалет.
С улицы свет прожектора частично освещал зал. В углу мы увидели брошенные друг на друга спортивные маты. Зарылись в них с головой и затихли. Сколько мы так просидели, боясь даже дышать, не знаю. Показалось, что прошла целая вечность. Мы точно слышали чьи-то шаги за дверью. Кто-то дёргал ручку и ковырялся в замке. Эти звуки были настолько явственны, что подруга даже спросила:
– Слушай, может, это вовсе не привидения? Может, это воры залезли и грабят детский сад?
Действительно, для привидения закрытая дверь – не преграда, оно же и через стену может проникнуть. Я тоже решила, что в придачу к привидениям в садик залезли ещё и воры.
– Да пусть всё выносят, – ответила. – Хоть по кирпичику весь садик разберут, лишь бы нас не нашли и не укокошили!
Так и просидели мы с подружкой до самого утра под спортивными матами, трясясь от страха и боясь шелохнуться. Глаз не сомкнули, прислушиваясь к звукам за дверью. Только когда я услышала громкий стук в железную входную дверь садика – это пришли на смену воспитатели и завхоз, – мы вылезли на божий свет.
Открывая дверь спортивного зала, я со страхом ожидала увидеть разграбленный садик, имущество которого вывозили не иначе как «КамАЗами», если судить по жутким ночным звукам. Но каково же было изумление, когда обнаружила, что вокруг всё было в полном порядке! Все вещи находились на своих местах, только игрушки в некоторых группах разбросаны, а на полу возле столика с телефоном валялись тара из-под нашего коктейля и маленький жёлтый мячик.
Тогда я ещё подумала, что кто-то ночью кидал мячом в нашу пустую банку. Даже поставила её на столик и запустила по ней мячиком. Тот же звук! Только откуда взялся мяч? Когда мы с подругой сидели у телефона, его точно не было.
…После того дежурства как меня ни уговаривали, как ни стращали – я наотрез отказалась дежурить по ночам. Потом в садик всё-таки пригласили муллу (у нас мусульманская республика), он провёл какие-то обряды. И теперь муллу приглашают каждый год. Говорят, что всё затихло, сторожа в детском саду уже много лет не меняются.
Автор – Ксения С.