Безликая

Эта история произошла лет 11 назад на Дону. Мой папа в то время работал начальником пионерского лагеря (Да! 11 лет назад это уже был не пионерский лагерь, а детская здравница). Весной, где-то в апреле-мае, начинались подготовительные работы. Лагерь приводили в порядок после зимы. Я устроилась туда же работать на очистные сооружения, в простонародье – хлораторная. Папа вместе со мной выезжал в здравницу очень часто. Домик начальника стоял на отшибе от общего комплекса сооружений здравницы. Место его расположения было полуовражного типа. Нет, он не находился в овраге, просто слева от него расположен холм, и казалось что дом врыт левым боком в крутой склон. Домик утопал в зелени, и тени деревьев.
Как-то мы приехали в здравницу очень поздно. Было уже 10 часов вечера. Перекусили, выпили чаю и разошлись по комнатам. Домик после зимы был неуютный и холодный. Я специально поставила одну из двух кроватей в середину комнаты и улеглась спать. Дверь была с стеклянными вставками, на которые мама повесила шторки. В коридоре горел свет и по-этому в спальне не было темно. Я слышала за стеной телевизор. Транслировали футбольный матч. Папа уснул под шум телевизора. Мне спать никак не хотелось.
Уже было 12 часов ночи. Вставать нужно было в 5 утра. Я крутилась в постели, выбирая удобное положение. И вдруг я увидела – рядом с моей кроватью, у моих ног, стоит женщина. Одну руку она положила на гредушку. Я вскочила, и, сидя на кровати, радостно закричала: “Мама! Мама!”. Ну кто может приехать к нам, как не мама! Хотя я даже не задумалась, что уже глухая ночь и на чем бы, да и с кем приехала в такую даль из Волгограда мама.
Я сидела на кровати и в упор смотрела на женщину. Если бы я протянула руку, то прикоснулась к ней. Только сейчас я заметила, что у женщины не было ни глаз, ни рта, ни носа – у неё вообще не было лица. Она была вся черная, как сажа. В этот момент я поняла, что нельзя давать волю эмоциям, иначе у меня случится истерика страха. Я медленно сказала в слух: “Нет, это не мама”. После этих слов женщина медленно стала таять, исчезать. Постепенно сквозь неё я увидела дверь и вот она совсем исчезла. Я так же медленно легла. За стеной продолжался футбол по телевизору. Я стала повторять про себя мысли типа: “Не надо об этом думать сейчас! Всё нормально! Не надо задавать вопросов! Завтра утром я подумаю об этом, а сейчас я не думаю ни о чём! Я буду засыпать. Завтра рано вставать!”
Папа работал в здравнице ещё 3 года. Больше эту женщину я не видела.